|
Хайват на моей стороне!
думал барон.
Сардукары мне его отдадут. Если они что-то и
заподозрят, так только то, что я хочу его уничтожить. А я сделаю так, чтобы их подозрения
подтвердились. Кретины! Один из самых опасных ментатов во всей истории человечества —
ментат, специально обученный убивать. А они швырнут его мне, как старую куклу, с которой
можно поиграть и выбросить. Они еще увидят, на что способна такая кукла!
Барон потянулся к пологу поплавковой постели и нажал кнопку звонка, вызывая своего
старшего племянника, Раббана. Потом уселся поудобнее и улыбнулся.
Атрейдсы погибли!
Олух-капитан прав, сомнений быть не может. Всем известно, что там, где прошла
аракианская песчаная буря, не остается ничего живого. Махолет и тех, кто в нем был, искать
бесполезно. И женщина, и мальчишка уже мертвы. Взятки, сунутые кому надо, космический
десант немыслимых масштабов, доставивший на планету чудовищное количество военной
техники… скромные донесения, тщательно составленные специально для ушей Императора, —
и идеально продуманный заговор принес наконец впечатляющий результат!
Сила и страх, страх и сила!
Барон ясно видел, что случится потом. Придет день, и один из Харконненов станет
Императором. Пусть не он сам, пусть не его собственный отпрыск. Но Харконнен. Конечно же,
не Раббан, который сейчас сюда явится. Но младший брат Раббана. Молодой Фейд-Рота. В
мальчике была черточка, которая восхищала барона: изощренная жестокость.
Смышленый малыш,
думал барон.
Еще годик-другой — ему исполнится семнадцать, и я
буду знать точно, тот ли это человек, с помощью которого Дом Харконненов сможет
заполучить трон.
— Милорд барон.
Перед дверным пентащитом спальни барона стоял невысокий человек, с полным лицом, с
бычьей шеей и по-харконненски узко посаженными глазами. Достаточно плотного сложения,
он с первого взгляда производил впечатление человека, который со временем не сможет нести
свой собственный жир и однажды наденет поплавковый пояс.
Гора мяса с мозгами бульдозера,
думал барон.
Мой племянничек, уж конечно, не ментат…
не Питтер де Вриз. Но, может, сейчас мне это только на руку. Если я предоставлю ему
свободу действий, он все здесь сотрет в порошок. Ух, как его возненавидят на Аракисе!
— Дорогой мой Раббан, — начал барон. Он отключил пентащит, но с подчеркнутой
предусмотрительностью включил свой личный щит на полную мощность, так, чтобы в свете
лампы-шара было видно напряженное дрожание воздуха вокруг его кровати.
— Вы меня звали? — спросил Раббан. Он вошел в комнату, посмотрел на марево вокруг
ложа, поискал глазами стул и не нашел.
— Подойди ближе, чтобы я лучше тебя видел.
Раббан сделал еще шаг и подумал, что проклятый старик наверняка убрал все стулья
нарочно, чтобы заставить посетителей стоять.
— Атрейдсы погибли, — сказал барон. — Последние из них. Вот почему я призвал тебя на
Аракис. Планета снова твоя.
Раббан прищурился.
— Но ведь вы собирались назначить Питтера де Вриза.
— Питтер тоже погиб.
— Питтер?
— Питтер.
Барон снова включил дверной щит, чтобы ничто не могло проникнуть в комнату.
— Вам надоело его терпеть? — спросил Раббан.
Его голос звучал вяло и невыразительно в перекрытом силовыми полями помещении.
— Это тебя я скоро устану терпеть, понял? — заорал на племянника барон. — Ты что,
вообразил, будто я мог уничтожить Питтера, словно поганую безделушку! — он щелкнул
жирными пальцами. — Вот так, да? Не считай меня дураком, племянничек. Тебе очень плохо
придется, если ты еще хоть раз, словом или делом, намекнешь, что я настолько глуп.
В сощуренных глазках Раббана отразился страх: он знал, как будет действовать барон во
внутрисемейных делах. Казнить он, конечно, не казнит, если не будет открытого бунта или
подстрекательства к нему. Но наказать может очень жестоко.
— Простите меня, милорд барон, — прошептал он и опустил глаза, чтобы скрыть
раздражение и одновременно создать видимость смирения и покорности.
— Нечего играть со мной в кошки-мышки, Раббан!
Раббан, не поднимая глаз, нервно сглотнул.
— У меня есть правило, — продолжал барон, — никогда никого не уничтожать
необдуманно. Тем более если это может произойти само собой, естественным путем. Все твои
действия всегда должны подчиняться самой главной цели, старайся только как следует уяснить
себе — в чем твоя цель!
Раббан не смог подавить раздражения:
— Но предателя-то, Юха, вы ведь убили. Я сам видел труп, когда прилетел сюда прошлой
ночью.
Племянник уставился на дядю, вдруг испугавшись собственных слов.
Но барон только улыбнулся.
— С опасным оружием надо обращаться осторожно. Доктор Юх был предателем. Он выдал
мне герцога, — в голосе барона зазвучала властная сила. — Я подчинил себе доктора школы
Сак! Доктора закрытой школы! Ты понимаешь, что это значит? Но такое оружие может стать
неуправляемым. Я убрал его не случайно.
— А Император знает, что доктор из Сака работал на вас?
Do'stlaringiz bilan baham: |
