— Да. Как планетолога.
— И вы готовы ему последовать?
— Если он покажется мне благоразумным.
— Прекрасно, милорд. Никогда не путешествуйте в одиночку.
Лето поднял глаза от приборов.
— И это все?
— Все. Никогда не путешествуйте в одиночку.
— А если бы нас разделило бурей, и мы сделали вынужденную посадку? — вмешался
Халлек. — Тогда можно было бы что-нибудь сделать?
— «Что-нибудь» — слишком общее понятие.
— А что бы сделали вы? — спросил Поль.
Каинз хмуро посмотрел на мальчика и снова перевел взгляд на герцога.
— Прежде всего я проверил бы, в порядке ли мой защитный костюм. Если я сел на скалу
или гуда, где нет червей, останусь в кабине. Если приземлился в открытых песках, постараюсь
уйти как можно дальше от махолета. Километр, полтора — не меньше. После этого постараюсь
спрятаться под плащом. Махолет червь точно проглотит, а меня, может, и не заметит.
— А потом? — спросил Халлек. Каинз пожал плечами.
— Потом ждать, пока червь уползет.
— И все? — удивился Поль.
— Когда червь уйдет, можно попытаться выбраться из пустыни. Если идти осторожно,
избегать барабанных песков и текучей пыли, то, если повезет, можно добраться до ближайшей
скальной зоны. В пустыне их много.
— Барабанные пески?
— Слежавшийся песок повышенной плотности. Стоит на него наступить,
раздается
страшный грохот. Притягивает червей не хуже щитов.
— А текучая пыль?
— В пустыне имеются впадины, которые на протяжении веков заполнялись пылью.
Некоторые из них такие огромные, что в них возникают течения, приливы и отливы. Если туда
провалишься, то уже не выбраться.
Халлек снова взялся за бализет. Пощипывая струны, он запел:
Рыщут в пустыне хищные звери,
Жертву невинную ждут.
Боги пустыни коварны, о путник,
Близко погибель твоя.
Всюду опасность
Внезапно он оборвал песню и наклонился вперед:
— Впереди пылевое облако, мой господин.
— Вижу, Джерни.
— Это-то нам и надо, — сказал планетолог.
Поль приподнялся на сиденье, чтобы заглянуть вперед, и увидел желтое облако пыли,
которое катилось по пустыне километрах в тридцати от них.
— Одна из
ваших передвижных фабрик, — пояснил Каинз. — Она в рабочем положении,
значит, идет добыча пряностей. Это облако — просто песок, который выбрасывается наружу,
после того как пряности оседают в центрифуге.
— Над ней воздушный объект, — сказал герцог.
— Я бы сказал два… три… четыре… это служба наблюдения. Чтобы предупреждать о
гребне червя.
— Гребне червя?
— Червь создает песчаную волну, которая движется в направлении фабрики. Там, внизу, у
них есть еще и сейсмические датчики. Иногда
черви ползут слишком глубоко, не образуя
гребня, — Каинз осмотрел горизонт. — Где-то поблизости должен летать и воздушный
транспорт, но что-то я его не вижу.
— И что, черви приходят всегда? — спросил Халлек.
— Всегда.
Поль наклонился вперед и коснулся плеча планетолога.
— Какую зону охраняет каждый червь?
Каинз нахмурился: этот ребенок без конца задает взрослые вопросы.
— Смотря какой червь.
— А что, они очень разные? — полюбопытствовал герцог.
— Крупные особи могут контролировать область в триста—четыреста квадратных
километров. Немного поменьше… — он замолчал, потому что
герцог включил реактивное
торможение. Хвост махолета резко опустился. Сопла выключились. В кабине стало значительно
тише. Гибкие крылья выгнулись двумя чашами, опираясь на воздушный поток. Герцог накренил
машину и, держа правую руку на кнопке управления крыльями, указал левой рукой куда-то
далеко на восток.
— Это, что ли, гребень червя?
Каинз наклонился к лобовому стеклу, всматриваясь вдаль.
Поль и Халлек привстали и, прижавшись плечом к плечу, посмотрели туда же. Поль
заметил,
что охрана, прозевав неожиданный маневр, проскочила было вперед, но теперь по
широкой дуге возвращалась обратно. Фабрика пылила прямо перед ними, в
каких-нибудь трех
километрах.
Там, куда показывал герцог, виднелась бесконечная дюнная рябь. Дюны набегали одна на
другую до самого горизонта, их тени накладывались друг на друга, образуя сложный пятнистый
узор. В этой желто-серой пестроте лишь угадывалась узкая движущаяся полоска — крохотный
песчаный гребешок.
Do'stlaringiz bilan baham: 
