Исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации перевод с английского под редакцией м. О. Косвева

1 Systems of Consanguinity etc., p. 415.
1 Ib„ p. 432, где китайская система приведена полностью.

—234—

• 
  сТимее» Платона имеется частичное признание тех же самых пяти основ-яых разрядов родственников. В идеальной республике все кровные родственники должны распадаться на пять категорий, женщины которых должны быть общими женами, а дети должны принадлежать сообща всем родителям. «Но что станет тогда с деторождением?» — спрашивает Сократ Тимея. «Это вы, пожалуй, легко запомните в виду новизны данного предложения: мы установили, чтобы браки и дети были для всех общими, и приняли особые меры к тому, чтобы никто не мог, отличить своих родных детей, но чтобы все считали друг друга родственниками
  

• 
  именно лиц равного возраста и в цветущем периоде жизни братьями и се­ страми, лиц старших поколений — родителями и дедами, рожденных же после них — детьми и внуками» \ Платон, несомненно, был знаком с неизвестными нам эллинскими и пеласгическими преданиями, относившимися к далекому прош­ лому периода варварства и раскрывавшими следы еще более раннего состояния греческих племен. Свою идеальную семью он мог создать из отдельных момен­ тов этих преданий; такое предположение более вероятно, чем то, что эта семья представляла собой результат философской дедукции. Следует отметить, что пять степеней родства Платона—точно те же, что в гавайской системе, что семья образовывалась внутри каждой степени, члены которой были друг другу братьями и сестрами, и что мужья и жены должны были принадлежать друг другу сообща групповым порядком.
  

Наконец, укажем на то, что общественное состояние, которому свойственна кровнородственная семья, с логической необходимостью указывает на предше­ ствующее состояние промискуитета. Этого заключения, повидимому, нельзя избе­ жать, хотя такой выдающийся исследователь, как Дарвин, оставляет его под во­ просом. Невероятно, чтобы этот промискуитет начального периода существовал долгое время даже в орде, так как последняя должна была в целях добычи про­ питания расколоться на меньшие группы и распасться на кровнородственные семьи. Самое большое,,что с уверенностью можно утверждать по этому трудному вопросу, это—что кровнородственная семья была первой организованной формой общества и что она, несомненно, представляла улучшение предшествовавшего неорганизованного состояния, каково бы оно ни было. Эта форма семьи нашла человека на самой низшей ступени; от нее, как от самой низшей из известных нам исходных точек, можно начинать историю человеческого прогресса и по раз­ витию домашних учреждений, изобретений и открытий проследить эту историю от дикости до цивилизации. Никакая цепь событий не может показать нам ход этого прогресса яснее, чем развитие идеи семьи в ее последовательных формах. Установив существование кровнородственной семьи, — чему было приведено, надо думать, достаточно доказательств, — будет легко доказать существование остальных форм семьи.

1 .Тимей*, гл. II, пер. Дэвяса.