|
жесты (Chansons de Geste)
и воспевавшие подвиги героев;
— колдовство и магия;
— странствия [6, С. 34-36].
Действие Средневековой баллады разворачивалось либо в волшебном лесу, либо в окружении элементов
готической архитектуры — соборах, монастырях, на стенах замков. Иногда оно могло перемещаться на поле боя.
Средневековые баллады могли иметь автора, и тогда в них чаще всего воспевалась Прекрасная Дама и куртуазная
любовь (произведения Бернарда де Вентадорна, Джауфре Рюделя, Бертрана де Борна, Пейре Видаля, Христины
Пизанской и баллады Вийона). Либо они могли быть анонимными, и тогда центром баллады становился монолог
главного героя, воспевающего нравственность.
Средневековые баллады характеризуются общностью формы и выбором одного из традиционных сюжетов эпохи.
Романтики в полной мере переняли все вышеперечисленное, однако не стали слепо копировать опыт предыдущих
поколений. Они стремились к созданию новых форм и образов, что требовала позиция человека в новом, пост-
революционном пространстве. Наибольший интерес для нас представляют баллады одного из ранних сборников
Виктора Гюго «Оды и баллады», которые повлияли на многих современников и стали площадкой для многочисленных
экспериментов поэта. Именно в них ярче всего проявляются элементы романтической типизации. Гюго применял этот
принцип из «стремления […] выбирать из жизни наиболее броские, яркие, неповторимые в их своеобразии черты,
образы и явления — все исключительное» [4, C. 25]. Романтическая типизация передавала характерные особенности
эпохи, делая эстетику молодого тогда Гюго отличной от догматики классицизма.
Гюго откровенно выражал свои взгляды на искусство, и отмечал, что писатель хорош лишь тогда, когда способен
творить, будучи свободным от условностей: «De tous les livres qui circulent entre les mains des hommes, deux seuls doivent
être étudiés pat lui, Homère et la Bible. C’est que ces deux livres vénérables, les premiers de tous par leur date et leur valeur,
Presque aussi anciens que le monde, sont eux-mêmes deux mondes pour la pensée» («Из всех книг, что попадают людям в
руки, изучать нужно лишь две: Гомера и Библию. Это две почитаемые книги, первые как по времени появления, так и
по значимости. Они почти такие же древние, как и сам мир, и представляют два разных способа мышления») [7, С. 307],
замечая при этом, что в Гомере воплощен гений человечества, а в Библии человек нашел выражение духа Бога.
В подраздел сборника входят пятнадцать произведений. Однако поэт не сразу включил их все в данный сборник и
даже не сразу определил их жанр как балладу. В знакомом нам, окончательном виде, сборник увидел свет в третьем
издании 1826 года, когда поэт, наконец, отделяет баллады от од и относит их к отдельному жанру и называет его
баллады. Он называет их «набросками капризного жанра», в которых оживают идеи, легенды, поверья и народные
выдумки. В них поэт пытался пофантазировать, какими могли бы быть первые поэмы первых трубадуров
Средневековья, христианских рапсодов, которые были вооружены одной только лютней и бродили по замкам в поисках
гостеприимства, предлагая в обмен лишь свои песни.
В настоящий момент существует несколько подходов по делению романтических баллад на тематики и периоды.
Например, О.М. Тарасова предлагает разделять баллады на исторические («Турнир короля Иоанна», «Сватовство
Роланда» Гюго, «Снег», «Рок», «Мадам Зубиз» Виньи), фантастические («Фея», «Хоровод ведьм» Гюго) и лирические
(«Невеста литаврщика», «Бабушка» Гюго) [3, С. 69-70].
Международный научно-исследовательский журнал
▪
№ 5 (95) ▪ Часть 3 ▪ Май
41
Французские исследователи Дюран-ле Герн и Понно предлагают разделять баллады по сюжетам и периодам, к
которым они относятся, и выделяют баллады готические, баллады о чудесах и сверхъестественном, баллады «золотого
века» романтиков [6, С. 218]. В первых разрабатывался гротеск как прием выразительности (сюда, прежде всего, и
включают творения Гюго), вторые пытались переосмыслить иррациональное и сверхъестественное (Брентано, Нодье,
Кине, Бертран и Гюго), а третьи представляли срединный путь, воссоединение средневековья с мифами и приемами
Античности, синкретизм (Нерваль и Гюго).
Данные классификации, безусловно, справедливы для романтических баллад вообще и в целом отражают их суть,
но применительно к балладам Гюго нам хотелось бы предложить свою, чуть более конкретизированную
классификацию. В его пятнадцати балладах четко прослеживаются три основные сюжетные линии: столкновение
человека и цивилизации, поиск спасения христианской души и ее искушение дьяволом, а также воинственный уклад
людей эпохи Средневековья. Исходя из подходов в исследовании баллад Гюго, мы предлагаем разделить их на три
следующие группы:
— баллады фантастические, сказочные, языческие (
Do'stlaringiz bilan baham: |
