И возрастная психология

Защита путем обращения аффекта. Вторая типичная реакция на ту же са-
мую угрожающую ситуацию, хотя и менее явная для окружающих, более серьезна 
по внутренней природе. 
Вместо отвода либидо от родителей или, что более вероятно, после неудачной 
попытки осуществить это, эго юноши может защитить себя путем обращения эмо-
ций в противоположные. Так происходит превращение любви в ненависть, зависи-
мости в противостояние, уважения и восхищения в презрение и насмешки. Благода-
ря такому превращению аффекта юноша представляет себя «свободным», но, к не-
счастью для его душевного равновесия и значения конфликта, это убеждение не 

---

– 216 – 
простирается далее поверхностного пласта его сознания. Во многих важных вопро-
сах подросток остается по-прежнему крепко связанным с фигурами родителей; 
отыгрывание (acting out) сохраняется внутри семьи, и любые изменения, достигну-
тые защитой, оказываются для него помехой. Обращенные отношения не приносят 
никакого удовольствия; подросток переживает как от причиняемых ему, так и от 
причиненных им страданий. Здесь нет места независимости действий или росту; посто-
янное противостояние с родителями говорит о такой же деформации отношений, как и 
бескомпромиссное послушание
1
. Поскольку тревога и вина остаются неизменными, 
необходимо постоянное возобновление защит. Действие защит обеспечивается в пер-
вую очередь двумя способами: отрицанием (позитивных чувств) и реактивным поведе-
нием (грубость, неприязнь, высокомерие). С поведенческой точки зрения на этой ста-
дии подросток характеризуется как враждебный и несговорчивый. 
Дальнейшее патологическое развитие этого состояния заслуживает специально-
го рассмотрения. Враждебность и агрессивность, которые вначале служат защитой 
против объектов любви, скоро становятся непереносимыми для эго, они пережива-
ются как угроза и удерживаются на расстоянии. Это может достигаться посредством 
проекций; в таком случае агрессивность приписывается родителям, которые, как 
следствие, становятся главными угнетателями и преследователями. В клинической 
картине это проявляется, во-первых, как подростковая подозрительность и далее – 
когда проекция усиливается, – как параноидное поведение. Враждебность и аг-
рессивность могут быть направлены, наоборот, не на объекты, а вовнутрь, на себя. В 
таких случаях у подростков наблюдается сильная депрессия, стремление к самоизо-
ляции и самоповреждениям, суицидальные намерения. 
На всех стадиях этого процесса личное страдание очень велико и так же сильно 
желание получить помощь. При этом нет гарантии, что проблемный подросток бу-
дет восприимчив к аналитической терапии. Если инициаторами лечения выступят 
родители, он, конечно, не пойдет на это. В любом случае, он будет воспринимать 
анализ как орудие в их руках, чувствовать враждебность или подозрительность к 
личности аналитика и отказываться сотрудничать. Если подросток сам принял ре-
шение искать помощи и обратился к анализу без принуждения, то шансы выше, по-
скольку такое решение идет против воли родителей. Но даже в этом случае альянс с 
аналитиком может быть не очень длительным. Как только развивается истинный 
перенос и позитивные инфантильные фантазии попадают в сознание, то же самое 
обращение аффекта может произойти в аналитической ситуации. Получая вместо 
облегчения общую сумятицу чувств, многие юные пациенты сбегают. Они бегут от 
позитивных чувств, хотя аналитику кажется, что они прерывают лечение, так как не 
в силах справиться с чрезмерным отрицательным переносом.