И о. ректора ргу имени С. А

Раздел II 
 
ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПЕРЕВОДА 
 
УДК
81’25 
Я.М. Колкер
, канд. пед. наук 
(РГУ имени С.А. Есенина, Рязань) 
Эстетическое сопереживание – основа эквивалентности 
перевода поэзии 
В статье анализируются стержневые понятия, которые являются основой создания и ана-
лиза перевода поэтического произведения (идея, пафос, замысел), а также голос поэта, ритм, ме-
лодия и т.д. Рассматривая проблемы эквивалентности художественного перевода, автор прихо-
дит к выводу, что эстетическое сопереживание, которым руководствуется переводчик, наиболее 
достоверно отражает как форму, так и содержание оригинала, ибо эстетическое сопереживание 
имеет категориальную сущность, дихотомично по своей природе (прекрасное – уродливое, тра-
гическое – комическое и т.п.) и зависит от выбора средств выразительности, текстуальных и ин-
тертекстуальных. 
Эстетическое сопереживание роднит переводчика и читателя, при этом реакция по-
следнего зависит от интерпретации переводчиком синергетически объединенных компонен-
тов коммуникативной ситуации.
эстетическое сопереживание, эквивалентность перевода, категориальные оппози-
ции, регламентация, коммуникативная ситуативность, создание и восприятие перевода 
Kolker, Jacob
,
 
Ph.D. (Language Teaching Methodology) 
(Ryazan State University named for S.A. Esenin, Ryazan, Russia) 
 
Discussing the Basic Notion of Poetry Translation 
The article deals with empathy as the basic notion of poetry translation. It brings the term back to its 
etymological roots of aesthetic experience. The author makes an attempt to explain the role of related notions: 
idea, pathos, conception, tone of poetry, and the voice of the poet according to the theory of natural equiva-
lence. The author comes to the conclusion that empathy, being a category and having dichotomy as a structural 
principle (beauty – ugliness, tragedy – comedy etc.) depends largely for its expression upon the choice of stylis-
tic means, textual and intertextual. 
Empathy clarifies the synergy of kindred notions:
 translator
and 
reader
as pertaining to the process 
of overcoming cultural and linguistic barriers.
еmpathy, natural equivalence, category, opposition, restrictions, communicative situation 
 
В своем стихотворении “Ars Poetica” А. Маклиш говорит о стихе как синергетическом 
единстве формы и содержания. Для этого он создает ряд образов, основанных на ассоциаци-
ях парадоксально соположенных граней фактического и эмоционального опыта: “
A poem 
should be palpable and mute 
(стих должен быть осязаемым и безмолвным)
”, “a poem should be 
wordless 
(стих должен быть бессловесным)
”, “A poem should not mean // but be 
(стих должен 
не означать, а существовать)
”
и т.п. 
Текстуальная иконичность знаков, представляющих стих, может совпадать или не совпа-
дать с восприятием читателя/слушателя и с его отношением к явлению, бытующему в общече-
ловеческом опыте. Но то, о чем пишет Маклиш, – это в
и
дение поэта, расплывчатое и неопреде-
ленное. Его никак не может принять переводчик, который должен знать, чт
о
(какой посыл) он 
________________________ 
© Колкер Я.М., 2016

---

28
должен донести до реципиента и каким образом этот посыл должен быть оформлен, чтобы 
точно определить, что автор хотел сказать в том или ином стихотворении. 
В своей относительно недавно вышедшей книге “Exploring Translation” Энтони Пим пи-
шет, что его работа может пригодиться не только ученым, трактующим фундаментальные про-
цессы перевода и его результаты, но и тем, кто занимается практикой перевода. Понимая, что 
переводчик-практик и исследователь – две стороны одной медали, так как перевод без исследо-
вания невозможен, Э. Пим определяет свое направление рассуждений следующим образом: 
1) from theorizing to theories (от теоретизирования к теориям);
2) from theories to paradigms (от теорий к парадигмам) 
1
. 
Можно поддержать постулаты Э. Пима, касающиеся развития теоретических исследо-
ваний в области перевода, но с несколько иных позиций. 
Итак, в статье говорится не о всех видах перевода, а лишь о художественном переводе, 
что заставляет учащенно биться сердца тех, кто разрабатывает теорию переводимости/непере-
водимости. Тот факт, что художественное произведение – явление уникальное, неповторимое, 
осложняет и без того трудную для защиты позицию теории естественной эквивалентности (natu-
ral equivalence), под которой Э. Пим понимает принципиальную возможность передать сред-
ствами переводящего языка тот же смысл, который был выражен на языке оригинала: “…what 
we say in one language can have the same value (the same worth or function) when translated into an-
other language”, при этом “ ‘value’ can be on the level of form, function or anything in between” 
2
. 
(Полагаем, что сходную точку зрения высказывал еще Р. Якобсон.) 
Поэтому вопросы перевода художественных произведений (и стихов, в частности) 
можно исследовать, опираясь именно на теорию естественной эквивалентности. Для этого 
попытаемся определить, что есть стих и без чего стиха не бывает. И тогда отпадает необхо-
димость сравнивать стих с прозой, – определять, например, является ли свободный стих сти-
хом или особой организацией высказывания в прозе и т.д. Наше определение не претендует 
на научность, так как, в сущности, оно является результатом опыта переводчика-практика
и обобщением его фоновых знаний. 
Итак, стиха не бывает без: 
а) голоса поэта; 
б) ритма и мелодии; 
в) «образа знака» и «знака образа» (символа);
г) эстетического переживания;
д) регламентации формы и содержания. 
1. Стиха не бывает без голоса поэта, потому что именно голос поэта существовал, су-
ществует и будет существовать, когда людям откроется в стихе то, что находится за преде-
лами слова (“To judge Dante, we must raise ourselves to his level (…), we are not Dante, nor Dan-
te we; but in that moment of contemplation (…) our spirit is one with that of the poet and we and he 
are one thing” 
3
). 
Голос поэта – это его стиль, узнаваемый даже в относительно небольшом контексте. Го-
лос поэта включает и звуковую аранжировку стиха, и единство содержания и отношения к нему. 
Стих – это песня поэта, которая принадлежит только ему и никому другому. Вот почему поэты 
не любят актерского чтения. Стих уникален, как уникальна интерпретация действительности 
поэтом. В связи с этим голос поэта – это голос оракула, не признающего философии, но осмыс-
ляющего истоки бытия. 
2. Стиха не бывает без музыки: без ритма и мелодии. 
Мелодия накладывается на ритм за счет звуковой аранжировки. Ритм – это упорядо-
ченность бытия стиха; ритм – связь поэзии с ее истоками. Ритм – своеобразное обобщение 
покоя и движения. Это динамика, прерываемая паузами, – и нарушения упорядоченности
во избежание монотонности.
1
Pym A. Exploring Translation Theories. Second Edition. London ; N. Y. : Routledge, 2014. P. 1–2. 
2
Ibid. P. 6. 
3
«Чтобы судить о поэзии Данте, надо подняться до его уровня; мы не равны, но в момент сопережива-
ния мы духовно едины» (Shariff M.M. Studies in Aesthtics. Lahore : Institute of Islamic Culture, 1964. P. 83). 

---

29 
3. Стиха не бывает без «образа знака» и «знака образа». 
Например, в древнекитайском стихотворении “Mò shàng sang” («Сбор тутового листа
на лесной тропинке») образ красавицы Луофу дается через отношение (знак образа) окружаю-
щих: юноши приосаниваются, рабочие жалуются, что вся работа останавливается, когда она 
проходит мимо. «Знак образа знака» в этом же стихотворении демонстрируется уловкой де-
вушки, отвергающей недостойные притязания проезжего чиновника и для этого выдумываю-
щей себе несуществующего знатного мужа. При этом персонаж, возникающий в воображении 
девушки, приобретает черты, косвенно имеющие отношение к происходящему в стихотворе-
нии. Это символ достойного чиновника высокого ранга и воина, находящегося на службе
у императора (знак образа). Красота получает защиту не только за счет своих внешних и внут-
ренних качеств, но и за счет справедливости, которая всегда существует в народном сознании 
как ореол, прославляющий героя («знак образа знака»). 
4. Стиха не бывает без эстетического переживания, которое не ограничивается эсте-
тическими категориями, так как предполагает обратную связь, рефлексию и уподобление. 
Обычно анализ содержания и формы художественного произведения начинают с уста-
новления (либо сводят к установлению) соответствий средств, определяющих эффективность 
высказывания, замыслу поэта. Что есть замысел как сложное психолого-лингвистическое явле-
ние – не объясняется, поскольку считается , что каждому исследователю это должно быть по-
нятно. Авторы толковых словарей трактуют авторский замысел как «заложенный в произведе-
нии смысл, идею» (С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова) или как «задуманное автором построение ху-
дожественного произведения» (Д.Н. Ушаков). В.В. Фещенко и О.В. Коваль считают, что «замы-
сел художественного произведения, т.е. его конечная цель, нередко весьма смутно осознаваемая 
творцом, управляет всей архитектоникой формы, как бы “ведет” структуру произведения
от первых набросков, эскизов до его завершения и/или исполнения» 
4
. (Вопросы эстетического 
переживания и сопереживания рассматриваются далее.) 
5. Стиха не бывает без регламентации формы и содержания.
В стихе форма и содержание настолько взаимосвязаны, что зачастую форма становится 
содержанием. Форма и содержание, иногда вместе, а иногда по отдельности, определяют сущ-
ность поэтического направления. Отличие переводчика от просто читателя заключается в том, 
что, пользуясь другой знаковой системой, он