Убайдулла хан, опьяненный сном беспечности и гордившийся своею силою и
отвагою, узнав об этом ужасном происшествии, вскочил с постели страха; он понял, что
сделала судьба по указанию ведающего случаи, непостоянного рока и какую игру с ним
сыграла фортуна. Он был поражен дерзостью и смелостью войска; в сильном изумлении
он смотрел во все стороны. И сколько ни искал из среды своих приближенных и
доброжелателей [кого-либо, кто бы ему помог в эту минуту], — никого не нашел.
Стихи:
Когда перестало быть счастье подругою его сна,
To пред ним закрылся путь здравого суждения.
/
229а/ Он раскаялся
во всем им сделанном,
Но это было уже бесполезно.
Слабоумный Туракули, в ту ночь предававшийся [разным] удовольствиям, узнав о
происшедшем, поспешил к государю и подтвердил ему об ударах в большой царский
барабан с наккара ханы и о выступлении [на сцену] Абулфайз султана; вслед за ним
явился Афлатун калмык, который тоже рассказал об этом горестном происшествии.
Двустишие:
Кто знает, что будет завтра,
Разве
только тот, кто создал это “завтра!”.
[255]
Смелый государь, природе которого были свойственны мужественная энергия и
беззаветная отвага, потребовал оружие и,
вооружившись с ног до головы, приготовился
вступить в бой с [своими] восставшими слугами. Первым делом он обратился с
приказанием к одному из входивших в состав его ночной стражи. “Пойди, — сказал он, —
и справься о Ма'суме аталыке”, в надежде на то, что за
день до этого птичка сердца
аталыка, в силу арабского выражения — “каждый человек есть раб милостей” была
поймана зерном [царской] милости и настроение аталыка сделалось радостным, благодаря
пожалованию ему халата и пояса, и между государем и аталыком были закреплены новые
узы верности. Возможно, [следовательно], что он [и теперь] крепко стоит на своей /
229б/
верности [государю].
Двустишие:
Хорошо закрепить друзей союзом любви,
Но что пользы, если в таком союзе нет верности!
Государь сказал: “Аталык мне — вместо отца. На мою голову обрушилось такое
тяжкое дело, что и представить невозможно. Этому эмиру следует отправиться и погасить
пламя ярости [моих] слуг и военного сословия и удержать это мятежное и враждебное
сборище от безобразного дела и гнусного поступка, которое с
точки зрения шариата и
разума — позорно”. Посланный отправился, но, потерпев неудачу, вернулся и доложил,
что аталык, облекшись в платье бесстыдства и осмелившись
открыто заявить о своей
неблагодарности, нарушил верность [государю], перестал соблюдать истину коранского
выражения: *он был верен в исполнении своего обещания
Do'stlaringiz bilan baham: