По формулам речевого общения носители языка легко понимают отношения между людьми. Узбекские
студенты не понимают, если не знают содержания
данного культурного знака, если он для них не является
информативно значимым. На наш взгляд, целенаправленное изучение знаков речевого общения должно
происходить в течение всего периода обучения узбекских студентов, причем, рассматривая их и как элемент
культуры, и как узуальное речевое поведение. Оба аспекта национальной специфики речевого общения
представляют собой функционально-семантическую универсалию и здесь возможна лингвистическая и
«поведенческая» интерференция «вторичной» языковой личности.
Языковая личность начинается тогда, «когда в игру
вступают интеллектуальные силы, и первый
уровень… ее изучение-выявление, установление смыслов и ценностей в ее картине мира, в ее тезаурусе»
(1,с.36). Следовательно, «языковая личность, выраженная в языке (текстах) и через язык, есть личность,
реконструированная в основных своих чертах на базе языковых средств», т.е. «это
углубление, развитие,
насыщение дополнительным содержанием понятия личности вообще» (1, с. 38).
Среди знаковых языковых систем выделяется такая, которая представляет собой не столько систему
общения, сколько систему поведения. Имеется ввиду следующее: существуют некие ситуации, в которых
индивид должен непременно поступить определенным – и заданным как бы извне – образом: поблагодарить за
услугу, уходя – попрощаться и т.п.
Усвоение норм речевого общения представляет для человека, изучающего русский язык как
иностранный, определенную трудность. Причин этого несколько.
Во-первых, есть основания
утверждать, что
поскольку речевое общение – это аспект ежедневного поведения, то оно обязательно должно быть усвоено и
усваивается уже в первые периоды социализации личности в рамках неродной ему культуры.
Во-вторых,
поскольку владение правилами речевого общения по указанной выше причине реализуется на уровне
автоматизма, то нормы речевого общения родного языка превалируют в сознании (скорее, подсознании)
носителя и неизбежно накладывают отпечаток на поведение – речевое и неречевое – индивида.
В-третьих, как
известно, язык функционирует не только для оформления чистого «знания» голой информации, которой
обмениваются говорящие в процессе акта коммуникации, но и для передачи содержания сознания
(представления
о
добре/зле,
правильности/неправильности,
приемлемости/неприемлемости,
допустимости/недопустимости и т.д.), которое свойственно членам языкового и культурного коллектива. Но в
таком случае возникает еще, по крайней мере, две проблемы: как установить, с каким знаком и какой степенью
коннотации употребляется та или иная формула носителями языка и культуры и не отличается ли ее оценка от
привычной, свойственной в подобной ситуации студенту-узбеку. И отсюда: какова подлинная национальная
специфика создания норм речевого общения.
В-четвертых, упомянем еще одно обстоятельство, являющееся
серьезной трудностью в деле изучения правил речевого общения: проблему пресуппозиции. Поскольку речевые
формы применимы в точках контактов между собеседником и регламентируются общественным предписанием,
для восприятия и продуцирования формул крайне важно установить, что стоит за словом, какого рода общее
знание присуще собеседникам. Главное, что должен учитывать говорящий, это:
ситуацию общения,
тональность общения, характер отношения с собеседником. Конечно, должны учитываться также социальный
статус, возраст, уровень образования и т.д.
Национальная специфика речевого общения проявляется: а) в своеобразии плана выражения
семантически эквивалентных формул речевого этикета. Например, в приветствиях отражаются традиции, опыт
народа, его быт. Древние греки приветствовали друг друга: «Радуйся!», а современный грек скажет: «Будь
здоровым». Арабы говорят: «Мир с тобой». «Как дела?», «Как здоровье?» - спрашивают русские при встрече.
Монголы в такой же ситуации спросят: «Как ночуете, как зимуете?»; б) в многообразии правил речевого
поведения, предназначенных для какой-либо одной жизненной ситуации – например, приветствие. У некоторых
народов Кавказа таких формул множество, т.к. люди там детально воспринимают ситуацию, следовательно,
они зафиксированы во множестве приветствий – пожеланий. Например, абхазы при встрече с работающими
людьми скажут: «Хорошей тебе работы». а при встрече с разговаривающими – «Хороших вам разговоров»,
«Хорошо вам поговорить»; в) в наборе ситуаций, запечатленных в данном культурном знаке. Так, у русских
принято говорить выходящему из бани, а теперь и из ванной комнаты: «С легким паром!». Здесь зафиксирована
ситуация,
которой нет в другой культуре, а следовательно, нет и в другом языке, в том числе и в узбекском; г) в
отражении своеобразия человеческих отношений в разных социумах. Существует общее этикетное правило –
«возвышение» образа собеседника. Но каждый народ делает это по-своему. Так, в России до революции
обращение отражало социальный статус общающихся:
ваше благородие, ваше сиятельство, ваше
Do'stlaringiz bilan baham: 
