|
фр.
). —
Прим. пер
.
13. См. другие возможные объяснения этих норм в: Graham
Hughes, «Morals and the Criminal Law»,
Yale Law Journal
, 1962,
vol. 71, no. 4, p. 670.
53
п а т е р н а л И з м И п о д д е р ж а н И е м о р а л И
знанием о большом множестве факторов, уменьшаю-
щих значение, которое следует придавать кажуще-
муся свободным выбору или согласию. Выбор мо-
жет быть сделан или согласие дано без достаточного
осмысления или оценки последствий: или в стремле-
нии к реализации всего лишь мимолетных желаний;
или в различных затруднительных положениях, ко-
гда здравое суждение, по всей вероятности, будет за-
туманено; или в силу непреодолимого внутреннего
психологического влечения; или под давлением дру-
гих, слишком трудно уловимым для того, чтобы его
можно было доказать в суде. В основе крайней бо-
язни патернализма у Милля, возможно, было некое
представление о том, что представляет собой нор-
мальный человек, которое сегодня, по всей видимо-
сти, не соответствует фактам. На самом деле Милль
слишком уж наделяет его психологией мужчины
средних лет, чьи желания относительно стабильны,
не подвержены искусственной стимуляции внешни-
ми воздействиями, — хорошо знающего, чего он хочет
и что дает ему удовлетворение или счастье и стремя-
щегося к этому, когда это для него возможно.
Конечно, потребуется некоторая модификация
принципов Милля, чтобы они могли вместить рас-
сматриваемую норму уголовного права или другие
примеры патернализма. Но модифицированные
принципы отменят возражения против применения
уголовного права просто для поддержания позитив-
ной морали. Им нужно будет только предусмотреть,
что вред другим есть то, что мы по-прежнему можем
стремиться предотвратить при помощи применения
уголовного права даже тогда, когда жертвы соглаша-
ются на действия, вредные для них, или содействуют
их осуществлению. Пренебрежение различием между
юридическим патернализмом и тем, что я называю
юридическим морализмом, имеет важное значение
54
П р а в о , с в о б о д а и м о р а л ь
как одна из форм более общей ошибки. Слишком ча-
сто считают, что, если закон не предназначен для за-
щиты одного человека от другого, то его единствен-
ным рациональным основанием может быть то, что
он предназначен для наказания нравственной пороч-
ности, или, говоря словами лорда Девлина, для «про-
ведения в жизнь некоторого морального принципа».
Часто утверждается, что статуты, наказывающие же-
стокость по отношению к животным, могут быть объ-
яснены только таким образом. Но, несомненно, впол-
не доступно для понимания и в качестве объяснения
изначальных мотивов, вдохновляющих такое законо-
дательство, и в качестве определения цели, которая,
как считается, стоит того, чтобы к ней стремиться,
утверждение, что закон здесь обеспокоен
страдания-
ми
, пусть даже только животных, а не аморальностью
тех, кто их мучает 14. Конечно, никто из поддержи-
вающих такое применение уголовного права тем са-
мым не обязан, чтобы оставаться последовательным,
признавать, что право может наказывать те формы
аморальности, которые не влекут за собой страданий
ни для каких живых существ.
14. Лорд Девлин, по-видимому, совершенно безотчетно игнори-
рует этот момент в своем кратком указании на жестокость
к животным: Devlin,
The Enforcement of Morals
, p. 17.
55
Моральные градации
наказания
Т
Е П Е Р Ь
я возвращаюсь к совершенно иной
и, возможно, более показательной ошибке, до-
пущенной Стивеном в его попытке продемон-
стрировать, что уголовное право не только должно
быть, но реально является «пресечением наиболее
вопиющих форм порока» 15, а не просто средством
предотвращения страданий или вреда. Стивен утвер-
ждал, что некоторые принципы, «всеми признанные
и регламентирующие строгость наказания» 16, пока-
зывают, что дело обстоит именно так. Его аргумента-
ция заключается попросту в следующем. Когда стоит
вопрос о том, насколько сурово должен быть нака-
зан правонарушитель, всегда уместна оценка степени
нравственной порочности, заключающейся в данном
преступлении. Вот почему сила соблазна, уменьшаю-
щая моральную вину, в большинстве случаев способ-
ствует смягчению наказания, тогда как если бы целью
наказания по закону было просто предотвращение
причиняющих вред действий, это было бы не так.
Перед судьей два преступника, один из которых, как
видно из обстоятельств дела, невежественен и порочен
и поддался очень сильному искушению под влиянием
другого, человека образованного и занимающего высо-
15. Stephen,
Do'stlaringiz bilan baham: |
