Дневник похода тимура в индию предисловие переводчика

47
, посланники 
48
, высокие 
представители войска 
49
окрестных областей вроде Тайзи
-
углана, прибывшего с 
посольством из Китая, и послов Тимур Кутлуга. [Все] они смотрели на эти драгоценные 
вещи и [на все эти] бесподобные [формы выражения] услуг и удивлялись тому, что один 
из рабов его величества вроде этого [эмирского сына] смог представить такого рода 
подарки на [высочайшее] благовоззрение. Его величество изволил пожаловать всем 
посланникам и представителям от военачальников 
50
разнообразные предметы из этих 
превосходных подарков, сделав их издольщиками в представленных ему редкостных 
вещах. Старания эмирского сына Шайх Нураддина удостоились чести получить 
[высочайшее] одобрение и похвалу, и он был по
-
царски обласкан. [Вследствие этого] его 
голова от гордости поднялась до небес, и он языком фактов говорил: “Могу ли я не быть 
обязанным [его величеству] за такую милость, от которой глаз моей надежды осветился 
[светом] счастливого лица и августейшим его хаканского величества видом, а площадь 
[71] 
моего желания превратилась в цветник от дуновения зефира счастья, [выпавшего на 
мою долю]”.
Стихи
Сегодня всякое рассыпание [драгоценностей] стоимостью меньше, чем жизнь, 
Было бы недостойно величия порога августейшего /
58
/.
На этой же остановке многие из подданных и народа области Ирийаб принесли жалобу на 
притеснения и несправедливости, испытываемые ими от разбойников
-
афганцев, племя 
которых называлось вазказни. [Они говорили]: “Этот сбившийся с пути народ предал на 
поток и разграбление наше достояние, захватил наши земли и имущество, напал ночью на 
эмира нашей тысячи 
51
, который был из числа рабов вашего величества, убежища 
халифского достоинства, и в ночной резне убил его. [Теперь] этот вилайет захвачен 
афганцами, которые засели у начала путей, и ни одно существо не сможет по ним 
благополучно пройти [и проехать] от чинимых ими обид”.

---

Когда его величество услышал об этом, в нем загорелся огонь заботы о благе подданных и 
поднялся кверху небывалыми языками; его благословенное лицо изменилось, и знаки 
злобы показались в складках его бровей и августейшего лба. Оставив вследствие этого 
путь на Газнин, он избрал путь на Ирийаб. Он шел, [сопутствуемый] со дня на день 
увеличивающимся счастьем в степени постоянного согласия [с его желаниями] и 
благоприятствующей удачей в местах, [где он требовал] подчинения и сдачи [себе], когда, 
[наконец, его] миро
-
завоевательное знамя достигло подступов к крепости Ирийаба и в ее 
окрестностях натянулись веревки шатра величия и счастья /
59
/. Крепость та была 
известна; она была так обширна, что посреди помещались соборная мечеть, другие 
большие мечети, дома и [разные] высокие здания, но афганцы опустошили эту крепость и 
сильно ее разрушили. Его величество прежде всего решил восстановить здание основ 
религии, которая была в поле зрения августейшего внимания, и поставил целью своего 
высокого ума восстановить благосостояние мусульманской страны, что всегда являлось 
неразлучной спутницей его светозарной мысли. Ради народа и обитателей той области, 
ради безопасности путей и благополучия будущего и настоящего положения последовал 
письменный мирозавоевательный указ, чтобы ту крепость [Ирийаб] опять восстановили. 
Все сословие ремесленников и подмастерьев, собравшись, столь большую крепость в 
течение четырнадцати дней восстановило и привело в 
[73]
благоустроенный вид; дома, 
бывшие внутри крепости, были заново отстроены. Окончание восстановления и отделки 
соборной мечети, расположенной посреди крепости, было возложено на эмира Шах 
Малика и величие ислама. Всех разбойников, которых называют вазказни, привели в 
августейший лагерь /
60
/, где они внешне выразили покорность и явно положили головы 
на черту рабского служения [его величеству], а ноги поставили в круг повиновения и 
подчинения ему. Два
-
три дня они исполняли условия службы и, находясь в составе 
высочайшего кортежа, медь, покрытую золотом лицемерия, выдали за наличные чистые 
деньги верности 
52
. В конце концов мерзость их сердец, уловки и коварство [воочию] 
обнаружились, и их воровской характер, который глубоко пустил корни в их природу, 
вырвали с головою.
В ночь на пятницу шестнадцатого числа зу
-
л
-
хиджжа [афганцы] попытались убежать и 
уйти из крепости. Но так как слуги его величества держали под своим наблюдением 
крепостные ворота и охраняли их, [афганцы] не могли пробраться из крепости наружу. На 
утренней заре, когда Джамшид
-
солнце был еще далек от горизонта восхода и царственные 
планеты собрались за скрывавшей их завесою, афганцы, воровски подкравшись, 
бросились на караулы и ранили некоторых из рабов [высочайшего]. На следующий день, 
когда блестящее утро подняло с лица вселенной черное покрывало [ночи] и сверкающий, 
как алмаз, меч сорвал с солнечного лика щит, солнце украшающей мысли [его величества] 
узнало о коварстве афганцев и осветило тьму этого положения. В пятницу, в полуденное 
время, последовало повеление высочайшего, которому повинуется мир, чтобы взяли 
задержанных изменников и окрасили кровью этих злодеев блеск кинжала и закалом 
огнеподобного меча бросили на землю унижения тела этих злополучных людей, кои 
подняли взор бунта. Двести этих воров было перебито, их души были вручены владыке 
ада, и зло, причиненное этими злонамеренными людьми мусульманам, было в корне 
пресечено. Жены, дети и имущество их были переданы тем обиженным жителям области 
Ирийаб, которые испытали от рук этих людей бесчисленные притеснения и насилия, 
родственники же их были перебиты. Большую часть этого [афганского] племени и 
большинство захваченных в плен