Деньги мерило общественного успеха

www.makeyour.business 
навещала свою мать». — «У вас душа королевы, — сказал я. — Как бы мне хотелось 
сделать вас счастливой». 
В ответ она сказала: «Счастье невозможно для женщины, сбежавшей от мужа. 
Иди своей дорогой, и пусть боги охраняют тебя во время твоего странствия по 
пустыне». 
Меня не нужно было уговаривать. Я тепло поблагодарил ее и скрылся в ночи. Я 
совсем не знал этой чужой страны и не имел ни малейшего представления о том, в 
какой стороне находится Вавилон, но тем не менее упрямо двинулся вперед по 
пескам. На одном верблюде я ехал верхом, другого вел за собой. Всю ночь я шел по 
пустыне и весь следующий день, подстегиваемый страхом быть пойманным, как 
беглый раб, укравший хозяйское добро. 
К вечеру второго дня я достиг каменистой пустыни. Острые камни ранили 
копыта моих верных верблюдов, и вскоре они едва плелись от усталости и боли. На 
всем пути мне не встретилось ни живой души, и я даже не мог понять, как далеко 
простирается эта необитаемая земля. 
Такого мучительного путешествия не пожелал бы я и недругу. День за днем мы 
шли по пустыне. Еда и вода давно кончились. Солнце палило нещадно. К концу 
девятого дня пути я еле сполз с верблюда, чувствуя, что совсем ослаб и вряд ли 
смогу вновь оседлать его. Мне казалось, что я так и умру в этой заброшенной 
стране. 
Я вытянулся на земле и уснул, проснувшись лишь с первым лучом солнца. 
Я сел и огляделся по сторонам. Утренний воздух был свеж. Мои верблюды 
лежали неподалеку от меня. А вокруг раскинулась необъятная земля, покрытая 
камнями, песком и колючей растительностью, без признаков воды, пищи и жизни. 
Неужели мне был уготован такой конец? Мысль моя работала ясно и четко, как 
никогда. Тело как будто существовало отдельно от нее и уже не имело большого 
значения для меня. Мои потрескавшиеся и кровоточащие губы, сухой вспухший 
язык, голодный желудок — все осталось в агонии последних дней. 
Я вновь оглядел неприветливую местность и опять ко мне вернулся прежний 
вопрос: «У меня душа раба или свободного человека?» И тут же со всей ясностью 
осознал, что, будь у меня душа раба, я бы сдался, лег в пустыне и умер — вполне 
подходящий конец для беглого раба. 
Но если у меня душа свободного человека… Что тогда? Разумеется, нужно 
заставить себя двигаться в Вавилон, вернуть долги людям, которые доверяли мне, 
принести счастье любящей жене, покой и радость родителям. 
«Твои долги — твои враги, которые изгнали тебя из Вавилона», — говорила 
Сира. Да, она права. Почему я бежал от трудностей? Почему позволил своей жене 
уйти к отцу? 
И тут произошло нечто странное. Мир вдруг предстал передо мною в 
совершенно ином свете — как будто убрали тот цветной камень, сквозь который я до 
этого взирал на происходящее. Мне открылись истинные ценности. 
Умереть в пустыне! — Нет, только не это! По-новому взглянув на мир, я понял, 
что должен делать. Прежде всего мне нужно было вернуться в Вавилон и предстать 
перед каждым, кто давал мне в долг. Я скажу им, что через боль и страдание я 
пришел вернуть долги — так скоро, как это позволят мне боги. Потом я верну свою 
жену и стану человеком, достойным уважения своих родителей. 
Мои долги — мои враги, но мои кредиторы — мои друзья, потому что верили 
мне и доверяли свои сбережения. 
С трудом поднялся я с земли. Что значил голод? Что значила жажда? Всего 
лишь мелкие неприятности на пути в Вавилон. Во мне проснулась душа свободного 
человека, полного решимости вернуться и сразиться со своими врагами. Я весь 
дрожал от радостного возбуждения. 

---