Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости (сборник)

 
Глава 4. Тысяча и один день, или Как не быть лохом
 
Не ожидали? – Хитрые методы извлечения уроков из будущего. – Секст всегда впе-
реди. – Главное – не быть лохом. – Давайте переедем в Среднестан, если удастся его найти
Вернемся к проблеме Черного лебедя в ее изначальном виде. Представьте себе чело-
века, облеченного властью и чином и функционирующего в структурах, где чин имеет вес, –
например, в правительственном учреждении или в большой корпорации. Это может быть
многословный политический комментатор “Фокс ньюс”, торчащий у вас перед глазами в
тренажерном зале (где невозможно не смотреть на экран), председатель компании, разгла-
гольствующий о нашем “блестящем будущем”, платонизирующий врач, который категори-
чески отрицает ценность материнского молока (потому что лично он ничего особенного в
нем не видит), или профессор Гарвардской бизнес-школы, который не смеется вашим шут-
кам. Он принимает свою образованность слишком уж всерьез.
И, предположим, в один прекрасный день, в момент отдохновения, какой-нибудь про-
казник потихоньку сунет ему в нос перышко. Как его гордая напыщенность перенесет подоб-
ный сюрприз? Как шок от столкновения с чем-то совершенно неожиданным и непонятным
повлияет на его важный вид? В то краткое мгновение, пока он еще не успеет взять себя в
руки, вы увидите на его лице смятение.
Я должен признаться, что очень полюбил эту невинную шутку в то первое лето, что
провел в детском лагере. Если вставить перышко в ноздрю спящего товарища, он испытает
приступ внезапной паники. Я посвятил порядочную часть своего детства изобретению вари-
аций этой шалости: вместо тонкого перышка можно скатать в тонкую длинную “палочку”
кусочек ткани. Я достаточно попрактиковался на младшем брате. Еще одна эффектная
шалость – это бросить кубик льда за шиворот человеку, когда он меньше всего этого ожи-
дает, например во время официального приема. В юношеском возрасте мне, к сожалению,
пришлось от таких шуток отказаться, но я невольно вспоминаю о них каждый раз, когда мне
приходится помирать от скуки в компании жутко серьезных бизнесменов (в темных костю-
мах и со стереотипным мышлением), которые теоретизируют, что-то растолковывают или
рассуждают о случайностях, пересыпая свою речь множеством “так как”. Я выбираю одного
из них и мысленно представляю, как у него по спине соскальзывает кубик льда – или мышь,

---

Н. Талеб. «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости (сборник)»
38
что менее стильно, но более живописно, особенно если жертва боится щекотки и носит гал-
стук, который блокирует грызуну путь к отступлению
15
.
Проказы бывают милосердными. Я помню, что в дни своей трейдерской юности, когда
мне было лет двадцать пять и деньги стали доставаться легко, я любил ездить на такси и,
если водитель знал по-английски всего несколько слов и выглядел совсем понуро, давал
ему сто долларов на чай, просто чтобы он удивился, а я бы порадовался его изумлению. Я
смотрел, как он разворачивает купюру и смотрит на нее с некоторым недоумением (миллион
долларов сработал бы лучше, но мне это было не по карману). Заодно я ставил простой
гедонистический опыт: приятно расцветить человеку целый день жизни таким пустяком, как
сотня долларов. В конце концов я прекратил этим баловаться; все мы становимся скупыми и
расчетливыми по мере того, как наше состояние растет и мы начинаем относиться к деньгам
все серьезнее.
Мне не нужно, чтобы судьба меня развлекала чем-то сногсшибательным: обыденная
реальность довольно часто заставляет людей пересматривать прежние взгляды, и порой это
выглядит весьма захватывающе. В сущности, процесс накопления знаний основывается на
том, что традиционные представления и признанные научные теории разносятся в пух и
прах при помощи новых, противоречащих здравому смыслу фактов, либо в микромасштабе
(любое научное открытие – это попытка породить Черного микролебедя), либо в масштабе
покрупнее (как в случае с относительностью по Пуанкаре и Эйнштейну). Ученые часто сме-
ются над своими предшественниками, но немногие понимают, что кто-то посмеется над их
теориями в (до обидного близком) будущем. В данном случае мы с моими читателями сме-
емся над нынешним состоянием общественных наук. Надутые профессора не предвидят, что
их концепции скоро будут радикально пересмотрены – стало быть, можно не сомневаться:
их ждет большой сюрприз.