Barthes. Mythologies p aris, Seuil,1957

излишествами
— так в некоторых вещах утилитарная функция 
прикрывается оформлением «под природу». Стремление добавить к 
значению еще и санкцию природности вызывает настоящую тошно-
ту — миф излишне богат, и избыточна в нем именно мотивированность. 
Сходное отвращение вызывают у меня те искусства, что не желают 
выбирать между «физисом» и «антифизисом»*
18
, пользуясь первым 
как идеалом, а вторым — как средством накопления. Это этически 
низко, как и любое двурушничество.
10 / 35

---

286
Р
олан 
Б
арт. 
М
ифологии
для него никакого 
смысла;
здесь, при отсутствии из-
начально данного смысла, форме как будто не в чем 
укоренить свои аналогии, а потому миф возникнуть не 
может. И все-таки даже здесь форма способна внушить 
нам некий смысл — смысл неупорядоченности; она 
может придать значение даже абсурду, превратить 
абсурд в миф. Так бывает, когда усилиями расхожего 
здравого смысла мифизируется, например, сюрреа-
лизм: мифу не мешает даже полное отсутствие всякой 
мотивации, ибо само это отсутствие оказывается на-
столько объективировано, что уже поддается чтению; 
и вот отсутствие мотивации само становится вторичной 
мотивацией, восстанавливая в правах миф.
Мотивация здесь фатально неизбежна. Вместе с тем 
она сугубо фрагментарна. Во-первых, в ней нет «естест-
венности» — свои аналогии форма берет из истории. 
Во-вторых, аналогия между смыслом и понятием всег-
да лишь частична, многие аналогии от брасываются 
формой, которая использует лишь неко торые из них: 
от баскского домика она сохраняет покатую крышу и 
ложный деревянный каркас, но отбрасывает наружную 
лестницу, амбар, весь налет старины и т. д. Скажем 
даже более: в 
исчерпывающем 
образе не было бы и 
никакого мифа — во всяком случае, в подобном обра-
зе ему пришлось бы опираться лишь на исчерпывающую 
полноту как таковую; последний случай имеет место в 
плохой живописи, всецело основанной на мифах о 
«законченности» и «заполненности» (этот миф диа-
метрально противоположен мифу об абсурде — для 
одного формой служит пустота, для другого перепол-
ненность). Но обыкновенно миф предпочитает рабо-
тать с помощью скудных, неполных образов, где смысл 
уже достаточно обезжирен и препарирован для значе-
ния, — таковы, например, карикатуры, пародии, сим-
волы и т. д. Наконец, в-третьих, мотивировка выбира-
ется из многих возможных. Для «французской 
имперскости» я могу найти и много других означаю-
щих, помимо салютующего негра: скажем, француз-
ский генерал вручает орден однорукому инвалиду-се-
негальцу, монахиня-сиделка дает лекарство раненому 
11 / 35

---

287
II
. 
М
иф сегодня 
арабу, негритята внимательно слушают белого учителя; 
наша пресса изо дня в день неустанно доказывает, что 
запасы мифических означающих неисчерпаемы.
Кстати говоря, суть значения в мифе хорошо вы-
ражается таким сравнением: это значение не более и 
не менее произвольно, чем идеограмма. Миф есть 
чистая идеографическая система, где формы еще мо-
тивированы представляемым ими понятием, но при 
этом отнюдь не покрывают им всей своей изобрази-
тельной целостности. И подобно тому как в процессе 
исторического развития идеограмма мало-помалу 
расставалась с понятием, сочетаясь со звуком и ста-
новясь при этом все более немотивированной, так же 
и изношенность того или иного мифа опознается по 
произвольности его значения: весь Мольер — в лекар-
ском воротничке*
19
.
ЧТЕНИЕ И ДЕШИФРОВКА МИФА
Как воспринимается миф? Здесь необходимо вновь 
вернуться к двойственности его означающего, которое 
есть одновременно и смысл и форма. В зависимости от 
того, буду ли я, аккомодируя свое зрение, вглядывать-
ся в первое, второе или же в то и другое сразу, у меня 
получится три разных способа чтения
1
.
1. Если я вглядываюсь в означающее как в нечто 
пустое, то форма мифа заполняется понятием без 
всякой двусмысленности, и передо мною оказывается 
простая система, значение которой вновь обрело бук-
вальность: салютующий негр есть