Земельно-водная реформа в узбекской сср 1925 —

часть 
сдаваем ой земли. 
Издольная аренда накануне 1917 г . 11 являлась самым характерным и д о ­
минирующим! типом! полуф еодальной эксплоатации в кишлаке. В силу 
ряда причин эта ж е форма эксплоатации сохранялась и накануне земель­
но-водной реформы.
В глухих, далеко отстоя щ и х от торговы х центров земледельческих 
районах Каш ка-Д арьинской и Сурхан-Дарьинской областей вплоть до 
середины 20-х год ов, т. е. д о начала земельно-водной реформы, пере­
житки патриархально-родовы х отношений, прикрывавшие довол ьно д а ­
леко заш едш ее кл ассов ое расслоение, использовались байской верхуш-
7 Богара — земледельческая площадь, рассчитанная на выпадение естественных 
осадков, не всегда достаточны х даж е в горных и полуторных районах Средней Азии. 
П оэтом у культурное освоение богары стало возможным лишь после Великой О ктябрь­
ской социалистической революции, в результате создания к олхозн ого строя и социально­
технической реконструкции богарного земледелия.
8 Точный смысл слова «чайрикер» — «работающ ий за четвёртую часть». В обиходе 
это слово давно стало обозначать издольщ ика вообщ е, получал ли он половину, третью, 
четвёртую или другую часть урожая.
9 «М атериалы всеросси й ских сельскохозяйственны х переписей 1917 г.». Вып. II, 
табл. на стр. 25.
10 «Б ю д ж еты 45 хозяйств Ф ерганской области по обследованию 1915 
г.», 
стр. X X X . 
М. 1924.
11 Тщ ательно собранный материал сплош ного обследования дехканских хозяйств 
типичного хл оп кового района — К окан-Киш лакской волости, Ферганской области, —
осен ью 1925 г. позволил сделать вывод, что «чайрикер никоим 
образом 
по условиям 
работы не напоминает наёмного рабочего. Условия его работы ближ е к условиям барщ и­
ны». Говоря о путанице, которую д оп уск а ю т 
некоторые 
современные 
исследователи, 
смешивающие чайрикера с наёмным рабочим, руководитель обследования правильно о т ­
мечал, что часть чайрикеров, в отличие от наёмных рабочих, обладала средствами произ- 
водства; чайрикеры обычно были привязаны к бага всевозмож ными кабальными связями 
ещ ё до начала работы у него: они не могли уйти с арендованного участка д о сбора урожая, 
не потеряв св ою долю ( Д а в ы д о в А. «Кокан-Киш лакская вол ость перед земельной ре­
формой», стр. 74— 75. Ташкент. 1926). К этом у сл ед у ет добавить, что указанная выше 
антимарксистская тенденция отож д естви ть институт чайрикерства с наёмным трудом, 
проводившаяся в некоторых экономических и исторических работах' в период земельно- 
водной реформы и вплоть д о 1929 г., несомненно, имела целью ослабить удар по помещ и­
чьим, отчасти кулацким элементам, ш ироко применявшим средневековы е методы экспл оа­
тации дехканства. П од влиянием этой концепции законодательство У зС С Р д о конца 20-х 
год ов ош ибочно не различало издольную аренду от найма рабочей силы. Характерно, что 
чайрикеры вовлекались в члены проф сою за сельхозлесрабочих и д о 1929 г. в количест­
венном отношении преобладали в этом сою зе. Лишь после указания Ц К В К Щ б ) (май 
1929 г.) на н еобходи м ость «разработать о соб о, на основе советски х законов меры защиты 
чайрикерства от кабальной эксплоатации кулачества» (П остановление Ц К В К П (б). « У з ­
бекистанская правда» от 2 июня 1929 года) был полож ен конец смешиванию чайрикеров 
с вольнонаёмными рабочими. Эта установка нашла отражение в новом земельно-водном 
к одек се УзС С Р, утверж дённом Ц И К У зС С Р в октябре 1929 года.
РЕПОЗИТОРИЙ ГГУ ИМЕНИ Ф. СКОРИНЫ

---

З ем ел ьн о-водн а я реф орм а в У збекской ССР (1925
—
1929)
53
кой 
для 
докапиталистической 
эксплоатации 
б е д н я к ов -сор од и ч ей 12. 
Н аибольш ую силу и устой ч и вость патриархально-родовой уклад со х р а ­
нял в районах кочевого и п олукочевого ск о то в о д ст в а 13.
Более близкие к капиталистическим отношения встречались в сель­
ском хозяйстве Туркестана до 1917 г. преимущ ественно в окрестн остях 
больших го р о д о в со значительными рынками, например в районе Таш ­
кента. Обы чно такие хозяйства, ведущ иеся кулаками-землевладельцами 
или 
арендаторами, 
носили 
интенсивный 
товарный 
характер 
(сады , 
виноградники, о го р о д ы и т. д.). Удельный 
вес этих 
хозяйств 
в 
общ ей 
экономике 
узбекской 
деревни 
был, 
однако, 
незначи­
телен.
Важнее было, что капиталистический уклад развивался в хл оп ко­
вод стве, широко связанном с общ ероссийским рынком и отличавш емся 
вы сокотоварны м характером |4. Если к найму рабочей силы в форме 
подёнщины или сдельщины в силу сезонной специфики обработк и хлоп­
ка (короткие сроки для окучки только что политых участков, оп реде­
лённые сроки сб ор ов хлопка и т. д.) вынуждены были нередко прибегать 
и трудовы е хозяйства, то в кулацких хозяйствах применение наёмного 
труда носило систематический характер: наряду с батраками-подёнщ и- 
ками и сдельщиками в таких хозяйствах практиковался наём сроковы х 
(год овы х, сезонны х, помесячных) рабочих (каралов).
Развитие вы сок отов ар н ого земледелия, втягивая в в о д о в о р о т рыноч­
ных отношений бедняцкие и середняцкие хлопковы е хозяйства, ускоряло 
их разорение и обезземеление. Увеличившаяся армия обнищ авш их 
д ех­
кан 
была 
главным 
резервом 
сельскохозяй ствен ного 
пролета­
риата.
В батраки и подёнщ ики вынуж дены были зачастую наниматься и 
бедняки, сохранивш ие клочок земли. Э т о был социальный тип, который 
Ленин, говоря о русской деревне, назвал классом « н а ё м н ы х р а б о- 
ч и х с н а д е л о м » 15. Н о если в Р осси и рабочий с наделом был «типич­
нейшим представителем р у сск о го сел ьск ого пролетариата» 1б, то в Т ур­
кестане удельный вес этой группы, как и всего сельскохозяйственного 
пролетариата, был несравненно ниже; большая часть малоземельной 
бедноты шла в чайрикеры, т.- е. в значительной мере оставалась в кру­
гу докапиталистических отношений. В Туркестане не только не было 
помещ ичье-капиталистического хозяйства, но и подавляю щ ее большин­
ств о кулацких хозяйств ш ироко применяло полуфеодальные методы
эксплоатации.
При помощ и наёмного труда 
кулацкие хозяйства 
обрабаты вали 
лишь часть своей земли; больш ую её часть, особен н о хл оп ковую площадь, 
они сдавали в издольную, т. е. в кабальную, аренду. В местном кулаке, 
таким образом, переплетались черты капиталистического эксплоататора 
с элементами эксплоататора ф еод ал ьн о-ростовщ и ческого типа. Он в 
меньшей степени был предпринимателем капиталистического типа, чем 
представителем «азиатчины», наличие к оторой Ленин в известной степени 
отмечал д а ж е в гор а зд о более развитом! экономически р усском кулаче-
12 О б остатках об щ и н н о-родового землепользования в 1925 г. и даж е позж е см. 
«Н ародн ое хозяй ство Средней Азии» № 7 за 1925 г., стр. 69— 75, а такж е журнал «За 
реконструкцию сел ь ск ого хозяйства» № 2 за 1929 г., стр. 117— 126; № 3, стр. 116— 121.
13 П о данным 1925 г., численность кочевого и полукочевого населения в УзСС Р 
составляла всего 50 тыс. при почти пятимиллионном населении республики («М атериалы 
по районированию Узбекистана», вып. I, стр. 7. Ташкент. 1926). В руках этой группы, 
однако, сосредоточи вал ась значительная доля ж ивотноводства, в частности разведение 
каракулевых овец.
14 В отличие от зерновой полосы России, к торговом у земледелию в Средней Азии 
переходили даже маломощные хозяйства, занимавшиеся хлопководством.
15 J1 е н и н. Соч. Т. III, стр. 128.
16 Т а м ж е.
РЕПОЗИТОРИЙ ГГУ ИМЕНИ Ф. СКОРИНЫ

---

54