-

 
Глава 5
 
Экзекуция прошла хорошо… если, конечно, можно рассматривать казнь в контексте
понятий «хорошо» и «плохо», в чем лично я сомневаюсь. Но если можно, то экзекуция Арлена
Биттербака, старейшины племени чероки из Уашиты, прошла хорошо. Он никак не мог запле-
сти косички, слишком сильно дрожали руки, и его старшей дочери, женщине лет тридцати с
небольшим, разрешили взять на себя этот труд. Она хотела вплести в кончики перышки яст-
реба, но получила отказ. Перышки могли загореться от случайной искры. Этого я ей объяснять
не стал, но сказал, что инструкцией это запрещено. Она не протестовала, просто наклонила
голову и прижала руки к вискам, выказывая свое неудовольствие. Эта женщина держалась с
достоинством, и такое поведение служило гарантией того, что и ее отец не уронит своей чести.
Вождь покинул камеру без воплей, не пытаясь схватиться за прутья решетки. Иногда
приходится отрывать их пальцы от решетки. Я лично сломал один или два и до сих пор не могу
забыть этот приглушенный хруст. Но Вождь, слава Богу, не относился к тем, кто цепляется за
последнюю соломинку. Уверенным шагом он прошел Зеленую милю, упал на колени в моем
кабинете, чтобы помолиться с братом Шустером, который приехал на своей колымаге из бап-
тистской церкви Небесного света. Шустер прочитал Вождю несколько псалмов. Слушая один,
в котором упоминалась вода, Вождь даже всплакнул. К счастью, безо всякой истерики, так что
слезы эти только пошли ему на пользу. Я думаю, он вспомнил первую жену и холодную чистую
воду, от каждого глотка которой ломило зубы.
Откровенно говоря, мне нравится, когда они плачут. Неприятностей надо ждать в тех
случаях, когда слез нет.
Многие в аналогичной ситуации не могут подняться с колен без посторонней помощи, а
Вождь встал сам. Его тут же качнуло, поэтому Дин протянул руку, чтобы он не упал, но Вождь
уже вернул себе контроль над ногами, и мы двинулись дальше.
Свободные стулья я мог бы пересчитать на пальцах одной руки. Люди тихонько перего-
варивались, словно дожидаясь, когда начнется свадебная церемония или похоронная служба.
Вот тут Биттербак в первый и единственный раз дрогнул. Не знаю, то ли он увидел особо
неприятного ему человека, то ли его смутило такое количество людей, но в груди у него что-
то заклокотало, а рука, которую я держал, напряглась. Уголком глаза я заметил, как Гарри
Тервиллигер надвинулся сзади, чтобы отрезать Вождю путь к бегству, если тот вдруг решит
метнуться обратно в дверь.
Я сжал локоть Вождя и едва слышно прошептал, не шевеля губами:
– Возьмите себя в руки, Вождь. Эти люди смогут запомнить только одно: как вы будете
держаться. Покажите им, что чероки смерти не боится.
Он искоса глянул на меня и кивнул. Затем поднес к губам одну из косичек, заплетен-
ных дочерью, и поцеловал ее. Я посмотрел на Зверюгу в парадной униформе с начищенными
пуговицами и в шляпе, стоявшего навытяжку за электрическим стулом, и коротко ему кивнул.
Зверюга выскочил из-за стула, чтобы помочь Биттербаку подняться на возвышение, если б тот
не сумел сделать это сам. Помощь не потребовалась.
Прошло меньше минуты с того момента, как Биттербак опустился на электрический стул,
до команды Зверюги: «Позиция два!» Огни чуть померкли. Кто-то мог этого и не заметить.
Сие означало, что ван Хэй повернул рубильник, который какой-то шутник прозвал феном ста-
рушки Мабел. Из колпака донеслось низкое гудение, Биттербака бросило вперед, натянулись
удерживающие его ремни на руках и груди. Стоящий у стены тюремный доктор не отрывал от
него глаз, его и так тонкогубый рот превратился в щелочку. Биттербак не трепыхался, как Два
Зуба на репетиции. Мощная волна постоянного тока прижала его к ремням. Синяя рубашка
на груди натянулась, открывая островки кожи между пуговицами.

---

С. Кинг. «Зелёная миля»
52
Появился запах. Может, сам по себе не такой уж плохой, но вызывающий неприятные
ассоциации. Потом я так и не смог заставить себя спуститься в подвал дома моей внучки, где ее
сын устроил себе игровую комнату, хотя он и очень хотел показать ее горячо любимому праде-
душке. Я ничего не имею против игрушечных электрических железных дорог, а вот трансфор-
маторы терпеть не могу. Их гудение. И их запах после того, как они хорошенько разогреются.
Даже по прошествии стольких лет запах этот напоминает мне о «Холодной горе».
Ван Хэй выждал тридцать секунд, потом отключил ток. Доктор тут же подошел к Бит-
тербаку, послушал его стетоскопом. Теперь все свидетели сидели тихо. Доктор выпрямился,
посмотрел на зарешеченное окно.
– Аритмия.
Он крутанул рукой, показывая, что рубильник надо еще раз перевести во вторую пози-
цию. Скорее всего доктор услышал несколько случайных сердцебиений, в чем-то похожих на
судороги курицы, у которой отрубили голову, но счел, что рисковать незачем. Действительно,
кому охота, чтобы в тоннеле казненный неожиданно сел на каталке и заорал, что у него внутри
все горит.
Ван Хэй включил ток, и Вождя вновь бросило вперед. Выслушав его стетоскопом во вто-
рой раз, врач удовлетворенно кивнул. Все закончилось. Мы в очередной раз уничтожили то,
что создавалось не нами. Некоторые из свидетелей вновь заговорили на низких тонах. Боль-
шинство же просто сидели, наклонив головы и вперившись в пол. Словно пораженные громом.
Или стыдом.
Гарри и Дин притащили носилки. В этой операции полагалось участвовать Перси, но он
этого не знал, а мы как-то не удосужились сказать ему. Вождя, все еще в черной шелковой
маске, мы со Зверюгой уложили на носилки и вчетвером унесли через дверь, ведущую в тон-
нель. Унесли быстро, чуть ли не бегом. Из-под маски вился дымок, воняло гадостно.
– Что это за мерзкий запах? – спросил появившийся Перси.
– Отойди в сторону и не лезь не в свое дело! – рявкнул Зверюга, протискиваясь мимо
него к стене, где стоял огнетушитель. Дин тем временем стащил маску. Все оказалось не так
уж и плохо, тлела лишь левая коса Биттербака.
– Обойдемся без огнетушителя, – остановил я Зверюгу. Кому охота счищать пену с
покойника. А с пеной его в катафалк не положишь. Я начал похлопывать ладонью по голове
Вождя (Перси так и стоял, вылупившись на меня), пока от дыма не остались одни воспоми-
нания. Потом по двенадцати деревянным ступеням мы спустили тело в тоннель. Холодный и
мрачный, как подземелье. Откуда-то даже доносился звук падающих капель. Лампы под потол-
ком освещали тридцать футов кирпичной трубы, проходящей под дорогой. Потолок влажно
блестел. Каждый раз, попадая в тоннель, я казался себе персонажем из рассказа Эдгара Аллана
По.
Тележка уже стояла наготове. Мы переложили на нее Биттербака, и я еще раз убедился,
что косичка больше не тлеет. К сожалению, от нее мало что осталось, да и макушка совсем
обуглилась.
Перси звонко шлепнул мертвеца по щеке. Мы все аж подпрыгнули от неожиданности.
А Перси самодовольно оглядел нас, глаза его ярко блестели. Потом он вновь взглянул на Бит-
тербака.
– Адью, Вождь. Надеюсь, в аду тебе покажется жарко.
– Не трогай его, – сквозь зубы процедил Зверюга. – Он за все заплатил сполна. С законом
он в расчете. Так что держи руки подальше.
– Да брось ты, – отмахнулся Перси, но отступил назад, когда Зверюга двинулся на него.
Однако Зверюга, вместо того чтобы врезать Перси, взялся за тележку и покатил ее к
дальнему концу тоннеля, откуда Вождю предстояло отправиться в последнюю поездку. Дин и
Гарри взялись за простыню и накрыли ею лицо Вождя, по которому уже разливалась восковая

---

С. Кинг. «Зелёная миля»
53
бледность, свойственная лицам всех покойников, были ли эти люди казнены или умерли есте-
ственной смертью.

---

С. Кинг. «Зелёная миля»
54