Ўзбекистон иқтисодчилари XIII форуми

 
Abstract:
 
the negative consequences of the spread of the COVID-19 pandemic for labor markets 
and employment sectors of various groups of countries are characterized. The key factors of employment 
recovery in the post-pandemic period for emerging market and developing countries are identified. The 
features of the formation and implementation of state policy aimed at stabilizing employment after the 
"coronacrisis" are solved.
 
Keywords
: 
emerging market countries, developing countries, COVID-19 pandemic, employment, 
social protection, economic recovery, anti-crisis policy.
Введение.
 
В современных условиях кардинально усилилось влияние глобальных 
эпидемиологических угроз, что наглядно продемонстрировала пандемия коронавируса (COVID-19), 
объявленная ВОЗ в марте 2020 г. Она резко катализировала развертывание нового мирового кризиса, 
в связи с этим названного «коронакризисом», и обусловила масштабные трансформации в 
экономической и социально-гуманитарной сфере. Мощный удар пандемия COVID-19 нанесла по 
сферам, связанным с формированием и реализацией человеческого капитала, прежде всего, – 
здравоохранению, а также сферам занятости и социальной защиты людей.
Согласно оценке МОТ пандемия коронавируса погрузила рынок труда в столь глубокий 
кризис, что по ключевым параметрам занятости они не смогут восстановиться ранее 2023 года. Так, 
общемировые потери рабочего времени (в эквиваленте полной занятости), по сравнению с 
беспандемическим сценарием, в 2020 г. достигли 255 млн. рабочих мест и, согласно прогнозу МОТ, 
составят 75 млн. – в 2021 г. и 23 млн. рабочих мест – в 2022 г. Если же кроме влияния пандемии 
COVID-19 учитывать такие сужающие возможности трудоустройства факторы, как высокий уровень 
безработицы и распространение неполной занятости, то в глобальном измерении может быть 
потеряно 100 млн. рабочих мест в 2021 г. и 26 млн. – в 2022 г. соответственно [1, р. 32-34]. 
Столь значительные общие потери рабочего времени, обусловленные пандемией, привели к 
резкому падению трудовых доходов и распространению бедности в мире в целом. По оценке МОТ, в 
сравнении с беспандемическим сценарием, величина трудовых доходов (до выплаты государством 
социальных трансфертов и пособий) по итогам 2020 г. сократилась в мире на 8,3% или на 3,7 трлн. 
дол. США, а за І полугодие 2021 г. – соответственно, на 5,3% или на 1,3 трлн. дол. США. При этом 
«коронакризис» фактически обнулил глобальные усилия по борьбе с бедностью, предпринятые за 
последние пять лет, – например, показатели бедности среди трудоспособных лиц, имеющих работу, 
сегодня откатились к уровню 2015 г. [1, р. 11-12]. 
Учитывая изложенное выше, крайне актуализируется – как на глобальном, так и 
национальном уровне, – поиск эффективных путей посткризисного восстановления обществ, 
преодоления вызванных пандемией COVID-19 негативных социально-экономических последствий и 
институциональных деформаций социетального развития, в т. ч. в сфере занятости. Отдельный 

---

20 
интерес для исследователей представляют государства (как наиболее пострадавшие от 
«коронакризиса»), согласно классификации МВФ, отнесенные к обобщенной группе стран с 
формирующимся рынком и развивающихся стран (СФРРС)
1
(в англ. терминологии: «экономики с 
формирующимся рынком и экономики развивающегося типа» – emerging market and developing 
economies),
и в их числе, в частности, Украина и Узбекистан.