Закона и свободный рынок Слуги закона «Капитализм»

 
VII
Как было показано ранее, идеальное государство, будучи самодостаточным, является для Платона 
совершенным индивидом, а отдельный гражданин, соответственно, — несовершенной копией государства. Это 
представление о государстве как о чем-то подобном суперорганизму, или Левиафану, знакомит нас с так 
называемой органической или биологической теорией государства. Принцип, на котором основана эта теория, мы 
рассмотрим позднее
31
. Здесь же я хочу сначала обратить внимание на то, что Платон открыто не защищает эту 
теорию, однако она явно им подразумевается. Действительно, обсуждение фундаментальной аналогии между 
государством и человеческим индивидом является одной из центральных тем «Государства». Замечу в этой 
связи, что эта аналогия у Платона в большей степени служит анализу индивида, а не государства. Можно даже 
предположить, что Платон (вероятно, под влиянием Алкмеона) выдвинул не столько биологическую теорию 
государства, сколько политическую теорию человеческого индивида
32
. Мне кажется, что это находится в полном 
соответствии с доктриной, согласно которой индивид по сравнению с государством менее значим, будучи его 
несовершенной копией. Везде, где Платон использует эту аналогию, он использует ее именно так, а именно — в 
качестве метода исследования и объяснения роли индивида в обществе. Город, говорит он, значительнее 
индивида, а потому и легче поддается изучению. Поэтому Платон предлагает: «мы сперва исследуем, что такое 
справедливость в государствах, а затем точно так же рассмотрим ее и в отдельном человеке, т. е. подметим в 
идее меньшего подобие большего... Не правда ли, [тогда мы] увидим там зачатки справедливости и 
несправедливости».
Из того, как Платон вводит эту фундаментальную аналогию, видно, что он (и, возможно, его читатели) 
воспринимал ее как нечто само собой разумеющееся. Это можно считать симптомом ностальгии, грусти по 
единому и гармоничному «органическому» государству, т. е. обществу, построенному на самых древних 
основаниях (см. главу 10). Город-государство, говорит он, должен быть маленьким и расти только до тех пор, пока 
этот рост не начнет угрожать его единству. По природе город должен быть единым целым
33
. Таким образом, 
Платон обращает особое внимание на «единственность» или индивидуальность города. При этом он 
подчеркивает «множественный» характер человеческого индивида. Анализируя человеческую душу и выделяя в 
ней три составные части (разум, волю и животные инстинкты), соответствующие трем существующим в его 
государстве классам (правителям, воинам и рабочим, из которых последние, выражаясь словами Гераклита, 
«обжираются как скоты»), Платон доходит даже до противопоставления этих частей друг другу, как если бы они 
были «врагами»
34
. «Таким образом, — пишет Дж. Гроут, — Платон утверждает, что кажущийся Единым человек на 
самом деле является Многим ... и кажущееся Многим совершенное жизнеустройство на самом деле является 
Единым». Понятно, что все это вытекает из идеального характера государства, несовершенной копией которого 
является индивид. Такое внимание к целостности и единству государства и в конечном итоге мира в целом можно 
обозначить термином «холизм». Я полагаю, что платоновский холизм тесно связан с племенным коллективизмом, 
о котором мы говорили в предшествующих главах. Платон печалился об утраченном единстве племенной жизни. 
Изменчивый мир, сотрясаемый социальными революциями, казался ему нереальным. Только стабильное целое, 
т. е. крепкий коллектив, а не смертные индивиды, обладает реальностью. Поэтому индивид «по природе» должен 
подчиняться целому, являющемуся не простым агрегатом индивидов, а «естественным» объектом более 
высокого порядка.
У Платона можно найти множество превосходных описаний этого «естественного», т. е. племенного и 
42

---

коллективистского образа общественной жизни: «Закон ставит своей целью не благоденствие одного какого-
нибудь слоя населения, но благо всего государства. То убеждением, то силой обеспечивает он сплоченность всех 
граждан, делая так, чтобы они были друг другу взаимно полезны в той мере, в какой они вообще могут быть 
полезны для всего общества. Выдающихся людей он включает в государство не для того, чтобы предоставить им 
возможность уклоняться куда кто хочет, но чтобы самому пользоваться ими для укрепления государства»
35
. То, 
что в его холизме присутствует элемент эстетики, грусти по утраченной красоте, видно, например, из сделанного 
им в «Законах» замечания: «Любой искусный ремесленник делает все ради целого, а не целое ради части». 
Здесь же им дается поистине классическое определение политического холизма: «Бытие возникает не ради тебя, 
а, наоборот, ты — ради него». В рамках этого целого неравноправные по природе индивиды и группы индивидов 
должны исполнять свои специфические и неравномерно распределяемые обязанности.
Все это указывает на то, что концепция Платона представляет собой разновидность органической теории 
государства, даже если бы Платон нигде прямо не говорил о государстве как об организме. Но поскольку он об 
этом говорил, не остается никаких сомнений в том, что он был сторонником и даже одним из родоначальников 
этой теории. Данная им интерпретация этой теории может быть названа персоналистской, или психологической, 
поскольку он сравнивает государство не с тем или иным организмом вообще, а с человеческим индивидом или, 
точнее, с человеческой душой. В частности, болезнь государства, распад его единства он уподобляет болезням 
человеческой души. Болезнь государства не только соответствует, но и является прямым следствием искажения 
природы людей — в особенности членов правящего класса. Каждая из характерных стадий вырождения 
государства — это следствие соответствующих стадий вырождения человеческой души, человеческой природы, 
человеческого рода вообще. А поскольку это моральное вырождение вытекает, по мнению Платона, из расового 
вырождения, то можно сделать вывод, что в конечном счете биологический характер платоновского натурализма 
является важнейшим элементом, лежащим в основании его историцизма. И действительно, история падения 
первого совершенного города-государства есть не что иное, как история биологического вырождения 
человеческого рода.