Второй мозг. Как микробы в кишечнике управляют нашим настроением, решениями и здоровьем

Оборотная сторона раннего очищения кишечника 
Далия вошла в мой кабинет в черной одежде и темных очках, как
будто после визита в клинику она собралась на похороны. Меня не
удивил ее вид, за годы врачебной практики я повидал много таких
пациентов. 
Темные 
очки 
могут 
означать 
повышенную
чувствительность к свету, она часто встречается при мигренях у людей,
страдающих от стресса. А может быть, ее одежда была покровом, за
которым сорокапятилетняя женщина пыталась скрыть разочарование.
Далия попросила ее принять, чтобы я помог ей справиться со
стойкими запорами, однако ее проблемы со здоровьем не
ограничивались только проблемами с кишечником. К другим
симптомам относились хронические боли по всему телу, усталость,
головные боли и мигрени. Во время беседы с нею мне стало ясно, что
Далия также страдает от хронической депрессии, которую она
объясняла исключительно проблемами в желудочно-кишечном тракте.
Она рассказала мне, что трудности с регулярным опорожнением
кишечника начались еще в младенчестве. Мать регулярно ставила ей
клизмы — обычная практика, к которой прибегали в те времена, чтобы
добиться ежедневной дефекации у детей.
К сожалению, единственным способом, при помощи которого
Далия могла гарантированно добиваться дефекации, оставались
ежедневные клизмы и глубокие еженедельные орошения (более
интенсивные клизмы, когда горячую воду впрыскивают в верхнюю
часть толстой кишки). Без этого, по ее словам, она не могла добиться
спонтанного испражнения в течение нескольких недель. Далия была
уверена, что ее толстая кишка «омертвела» и больше не в состоянии
транспортировать содержимое. Она очень боялась, что без ежедневных
принудительных процедур ее состояние станет невыносимо

---

дискомфортным, и была убеждена, что никогда не сможет обходиться
без клизмы.
Далия уже перепробовала множество терапевтических подходов, и
все они оказались неудачными, она лечила депрессию различными
лекарственными средствами, которые лишь кратковременно влияли на
ее запоры. Казалось, какой-то неизвестный механизм упорно искажал
взаимодействие между ее головным мозгом и пищеварительным
трактом. Я назначил ей ряд диагностических обследований, но ни одно
не выявило причин ее состояния. Самым интересным было то, что
обследование транзита толстой кишки показало: время, которое
требовалось для прохождения отходов пищеварения по толстой кишке,
было абсолютно нормальным.
Далия была также убеждена, что ее симптомы тревоги, депрессии,
усталости и хронические боли были вызваны брожением токсичных
отходов в кишечнике, а неспособность организма самопроизвольно
избавляться от отходов серьезно влияла на ее самочувствие. Часто
врачи, встретив пациентов с совокупностью таких симптомов и
выслушав их странные истории, прибегают к колоноскопии,
выписывают им рецепт на получение нового слабительного и
отправляют к психиатру. Однако, как мы теперь знаем, при такой
стратегии игнорируются некоторые важные биологические факторы,
влияющие на симптомы пациента. Вполне вероятно, что клизмы,
которые Далии делали в раннем детстве, в первые годы ее жизни,
помешали формированию нормального состава кишечной микробиоты,
в итоге это привело к продолжительным изменениям в способе
общения между ее микробиотой и нервной системой. Мы до сих пор
точно не знаем, в чем заключаются те ранние изменения в составе
кишечной микробиоты, которые приводят к появлению таких
симптомов, как у Далии. И все же ее история наводит на мысль, что
такие изменения могут создавать риск развития у пациентов
неврологических 
симптомов 
и 
провоцировать 
постоянные,
продолжающиеся на протяжении всей жизни сбои диалога головного
мозга и ЖКТ. Я не сомневаюсь, что в будущем появятся
терапевтические 
стратегии, 
позволяющие 
исправить 
ошибки
программирования на ранних стадиях взаимодействия между головным
мозгом и ЖКТ. Но пока полезен, скорее, целостный подход к лечению.
Он 
включает 
комбинацию 
фармакологических 
методов 
и

---

поведенческих коррекций, которые должны помочь справиться с
неврологическими симптомами, а также добиться более разнообразного
состава кишечной микробиоты, для чего потребуются пробиотики,
диета с высоким содержанием растительной клетчатки и прием
слабительных 
средств 
растительного 
происхождения, 
чтобы
стимулировать секрецию жидкости в толстой кишке. В случае с Далией
этот подход позволил постепенно ослабить не только ее желудочно-
кишечные симптомы, но и симптомы тревоги и депрессии.
На протяжении многих лет врачебной практики я видел массу
пациентов со сложными и, казалось бы, необъяснимыми симптомами и
по результатам этих встреч усвоил один важный урок: нужно
обязательно выслушивать их рассказы — непредвзято, независимо от
того, насколько странно они звучат и насколько соответствуют
современным научным взглядам, считающимся догмой. Студентов-
медиков не учат тому, как ставить диагноз таким пациентам, и потому
даже опытный гастроэнтеролог вполне мог оставить без внимания
странные предположения Далии, сочтя их специфическими
психологическими отклонениями. Однако я думаю, что помимо
нарушения коммуникации между микробиотой и головным мозгом
состояние Далии отчасти было следствием давно укоренившегося
убеждения, что отходы, скапливающиеся в толстой кишке, — причина
всех проблем, от соматических до психологических, и потому
необходимо прибегать к очищению толстой кишки. Страх перед
гнилостным 
разложением 
остатков 
пищи 
в 
кишечнике 
и
аутоинтоксикацией (самоотравлением организма) такой же древний, как
египетские папирусы, и исцелить человека от этой напасти пытались
испокон веков во всех частях обитаемого мира.