Всё та же я «Азбука-Аттикус» 2018 ббк 84(4Вел)-44 Мойес Д

 
* * *
 
Примерно в таком же духе прошли еще два часа: Сэм из последних сил боролся со сво-
ими внутренними органами по одну сторону запертой двери, а я, в одной футболке, сидела,
терзаемая тревогой, по другую. Сэм категорически отказывался впустить меня внутрь. Думаю,
ему не позволяла гордость.
Мужчина, который наконец вышел из ванной около часа ночи, был цвета шпаклевки. Я
поспешно вскочила на ноги, когда дверь ванной наконец открылась. Сэм перешагнул через
порог и слегка отшатнулся, словно не ожидал меня здесь увидеть. Я инстинктивно протянула
ему руку, явно не в силах удержать человека его комплекции:
– Что мне делать? Может, стоит вызвать врача?
– Нет. Мне просто нужно… чтобы это улеглось. – Схватившись за живот, Сэм плюхнулся
на постель. Под его запавшими глазами залегли черные тени, взгляд был устремлен в пустоту. –
В прямом смысле.
– Я дам тебе попить. И вообще, я сейчас сбегаю в аптеку и куплю тебе диоралит или что
там у них есть от расстройства желудка.
Но Сэм был не в состоянии говорить. Мокрый от пота, он лежал на боку, глядя прямо
перед собой.
Я купила нужное лекарство, мысленно благодаря Город, Который Не Только Никогда Не
Спит, Но И Предлагает Регидрат. Сэм жадно выпил порошок, после чего, извинившись, снова
исчез в ванной. Что до меня, то время от времени я просовывала в дверную щель бутылку с
водой, но в конце концов сдалась и уселась пред телевизором.
– Прости, – пробормотал Сэм, когда где-то около четырех, шатаясь, вышел из ванной.
Рухнув на Бордовое Покрывало Судьбы, он забылся коротким беспокойным сном.
Я тоже пару часов поспала, накрывшись гостиничным халатом, а когда проснулась, то
обнаружила, что Сэм до сих пор спит. Приняв душ и одевшись, я тихонько закрыла за собой
дверь, чтобы выпить кофе в холле отеля. Меня буквально шатало от усталости. Ничего, успо-
каивала я себя, у нас еще два дня впереди.
Но когда я вернулась в номер, Сэм снова был в ванной.
– Мне ужасно жаль. – Сэм наконец вышел из ванной. Я раздвинула шторы, и при свете
дня его лицо, на фоне несвежей простыни, казалось особенно серым. – Сомневаюсь, что
сегодня от меня будет много проку.
– Все отлично! – бодро откликнулась я.
– Но к обеду, может, и оклемаюсь.
– Отлично!
– Хотя поездка на пароме, возможно, пока исключается. Не уверен, что могу позволить
себе места с…
– …общественными туалетами. Я поняла.
Сэм печально вздохнул:
– Да уж, я отнюдь не так представлял себе сегодняшний день.
– Все отлично! – Я прилегла к нему на кровать.

---

Д. Мойес. «Всё та же я»
68
– Может, прекратишь твердить как попугай «все отлично»! – раздраженно оборвал меня
Сэм.
Секунду-другую я обиженно молчала, после чего ледяным тоном проронила:
– Отлично!
Сэм осторожно посмотрел на меня краешком глаза:
– Извини.
– Перестань все время извиняться.
Мы сидели на кровати, глядя перед собой невидящими глазами. Внезапно он накрыл
мою руку своей:
– Послушай, я, вероятно, застряну тут еще на пару часов. Тебе необходимо набраться
сил. А не торчать здесь со мной. Лучше прошвырнись по магазинам или типа того.
– Но ты ведь приехал только до понедельника. И без тебя мне вообще ничего не хочется
делать.
– Лу, я сейчас ни на что не гожусь. – Сэм, казалось, был готов треснуть кулаком по стене,
если, конечно, у него хватило бы сил сжать руку в кулак.
Я прошла два квартала к газетному киоску, где накупила кипу газет и журналов. А еще
купила себе нормального кофе, кекс и простой белый рогалик на случай, если Сэм, проснув-
шись, захочет есть.
– Припасы, – заявила я, свалив все это добро на край кровати. – Теперь можно здесь
окопаться.
Именно так мы и провели день. Я прочла «Нью-Йорк таймс» от корки до корки, включая
обзор бейсбольных матчей. Повесила на дверь табличку «Не беспокоить», пока он дремал, и
принялась ждать, когда к его лицу вернутся краски.
Может, ему станет лучше, и мы еще успеем прогуляться, пока не стемнело.
Может, мы еще сможем пропустить по стаканчику в баре отеля. Может, ему будет
полезно принять сидячее положение.
Ладно, может, завтра ему все же будет лучше.
Без четверти десять, когда я выключила телевизионное ток-шоу, спихнула с кровати
газеты и забралась под одеяло, единственной частью моего тела, которая касалась Сэма, были
кончики пальцев, переплетенные с его.
В воскресенье он проснулся повеселевшим. Думаю, к этому времени в его организме
уже просто не осталось лишней жидкости, способной выйти наружу. Я принесла ему немного
бульона, он осторожно поел и заявил, что чувствует себя вполне здоровым, чтобы пойти про-
гуляться. Двадцать минут спустя мы бегом вернулись в номер, и он снова заперся в туалете. И
вот тут-то он уже не на шутку разозлился. Я попыталась ему сказать, что все в порядке, но в
результате только еще больше разозлила его. Ведь нет ничего более жалкого, чем громадный
мужчина ростом почти шесть футов четыре дюйма, не способный поднять стакан с водой.
Не в силах более скрывать своего разочарования, я даже решила на какое-то время оста-
вить Сэма. Мне срочно нужно было пройтись по улицам и убедить себя в том, что это не было
дурным знаком и, собственно, ничего не значило; да и вообще, немудрено растерять весь свой
природный оптимизм, если ты вот уже две ночи толком не спишь и целых сорок восемь часов
сидишь взаперти в номере с отвратительной звукоизоляцией в ванной комнате, где прочно
засел мужчина, павший в неравной борьбе с острым гастроэнтеритом.
И действительно, тот факт, что сегодня воскресенье, буквально разбивал мне сердце.
Ведь завтра мне уже пора возвращаться на работу. А он ничего не успел сделать из всего того,
что я запланировала. Мы не сходили на бейсбол, не проехались на пароме до Стейтен-Айленда.
Не поднялись на крышу Эмпайр-стейт-билдинга, не прошлись рука об руку по парку Хай-

---

Д. Мойес. «Всё та же я»
69
Лайн. В тот вечер мы сидели в кровати, он ел вареный рис, купленный мной в суши-баре, а я
жевала безвкусный сэндвич с цыпленком-гриль.
– Ну все, теперь я на верном пути, – пробормотал Сэм, когда я накрыла его одеялом.
– Здорово, – отозвалась я, но он уже заснул.