Всё хреново

Реальная свобода
Единственно истинная форма свободы, единственно
этичная форма свободы – это свобода через
само
ограничение
. Это не право выбирать в этой жизни
все, что захочешь, а право выбирать то, от чего ты
откажешься
.
Это не только единственно реальная свобода – это
единственно 
возможная
свобода. Развлечения приходят
и уходят. Удовольствие не задерживается надолго.
Разнообразие утрачивает смысл. Но выбирать то, что вы
готовы принести в жертву, от чего готовы отказаться,
можно будет всегда.
Парадоксальным образом, такое самоотречение –
это единственное, что может расширить вашу свободу
по жизни. Боль регулярных физических упражнений
постепенно увеличивает вашу физическую свободу:
вашу силу, мобильность, выносливость и энергичность.
Жертвы, которые вы приносите во имя своей
профессиональной этики, открывают перед вами более
широкие возможности для трудоустройства, дают

---

свободу 
самому 
выстраивать 
траекторию 
своей
карьеры, зарабатывать больше денег и получать
больше сопутствующих бонусов. Готовность уверенно
противостоять другим людям в случае конфликта даст
вам свободу заговорить с кем угодно, выяснить,
разделяют ли они ваши ценности и убеждения, узнать,
что они могут привнести в вашу жизнь, а что вы можете
привнести в их.
Вы можете стать свободнее уже здесь и сейчас –
достаточно выбрать то ограничение, которое вы себе
поставите. Можно, например, решить просыпаться
каждое утро пораньше, запретить себе проверять почту
раньше полудня, удалить с телефона приложения
социальных сетей. С такими ограничениями вам
задышится легче, потому что они освободят вам время
и внимание и дадут почувствовать силу выбора. С ними
ваше сознание станет конечной целью, а не средством.
Если не можете заставить себя ходить в
тренажерный зал, арендуйте там шкафчик и оставляйте
в нем рабочую одежду – так вам 
придется
идти туда
каждое 
утро. 
Ограничьте 
себя 
двумя-тремя
общественными мероприятиями в неделю, и станете
неизбежно проводить больше времени с близкими.
Выпишите близкому другу или родственнику чек на три
тысячи долларов и скажите ему, что, если вы снова
закурите, он может его обналичить
{270}
.
В итоге самую ценную свободу в жизни вам дарует
то, на чем вы остановились, – то, ради чего вы решили
отказаться от всего прочего. В моих отношениях с
женой есть такая эмоциональная свобода, которой я бы
не познал, встречайся я хоть с тысячей других женщин.
В том, что я двадцать лет играю на гитаре – и она
служит мне средством глубокого артистического
самовыражения, – есть такая свобода, которую я бы
никогда не получил, если бы просто выучил дюжину

---

каких-нибудь песен. В том, что вы пятьдесят лет
живете в одном месте – обладая крепкими связями с
людьми и полным пониманием здешнего сообщества и
культуры, – есть свобода, которой не добиться, даже
объездив весь мир.
Чем 
сильнее 
приверженность, 
тем 
глубже
отношения. 
В 
отсутствие 
приверженности 
все
поверхностно.
В последние десять лет возникла мода на
«лайфхаки». Люди хотят выучить за месяц новый язык,
объездить за месяц пятнадцать стран, стать за неделю
чемпионом по боевым искусствам – и изобретают всякие
«хаки» на тему того, как это можно сделать. На YouTube
и в соцсетях сейчас всего этого пруд пруди: народ
вечно устраивает какие-то безумные челленджи, только
чтобы доказать, что это возможно. Однако, по сути, все
эти «лайфхаки» сводятся к одному: люди хотят
пожинать плоды приверженности, ни к чему себя не
обязывая. Это очередное печальное проявление ложной
свободы. Пустые калории для души.
Недавно я читал про парня, который решил заучить
ходы из шахматной программы, чтобы доказать, что
сможет стать «профи» за месяц. Он ничего не узнал о
шахматах, не пытался разобраться в стратегии,
выработать свой стиль, научиться тактике. Нет, он
отнесся к делу как к гигантскому домашнему заданию:
хотел запомнить ходы, обставить один раз какого-то
титулованного игрока и объявить себя мастером
{271}
.
Это никакая не победа. Это только 
видимость
победы. Это видимость приверженности и жертвы без
приверженности и жертвы. Это видимость смысла там,
где его нет.
Ложная свобода – прямой путь на беговую дорожку,
где вы будете вечно гнаться за чем-то большим, в то

---

время как истинная свобода – это сознательное
решение довольствоваться малым.
Ложная свобода вызывает зависимость: сколько бы
всего у вас ни было, вам всегда мало. Истинная свобода
монотонна, предсказуема и порой скучна.
У ложной свободы убывающая доходность: вы
тратите все больше и больше энергии на то, чтобы
получить прежнее ощущение радости и значимости. У
истинной свободы растущая доходность: вы тратите все
меньше и меньше энергии на то, чтобы получить
прежнее ощущение радости и значимости.
Ложная свобода – это отношение к жизни как к
бесконечной череде торгов и сделок, в которых вы, по
собственному мнению, оказываетесь в выигрыше.
Истинная свобода – это безусловное принятие мира и
понимание того, что одержать в нем верх вы можете
только над своими собственными желаниями.
Ложная 
свобода 
требует, 
чтобы 
весь 
мир
подчинялся вашей воле. Истинной свободе ничего от
мира не нужно. Ей требуется только ваша воля.
Переизбыток развлечений и ложная свобода,
которую он порождает, не дают нам испытать истинную
свободу. Чем больше у нас вариантов, чем больше
разнообразия вокруг, тем труднее становится сделать
выбор, 
пожертвовать 
всем 
остальным 
и
сфокусироваться на чем-то одном. Как раз этим сейчас
страдает вся наша культура.
В 2000 г. гарвардский политолог Роберт Патнэм
опубликовал свой фундаментальный труд «Боулинг в
одиночку: 
крах 
и 
возрождение 
американского
сообщества» (Bowling Alone: The Collapse and Revival of
American Community)
{272}
. В нем он отмечает спад
общественной активности на всей территории США и
указывает на то, что люди все реже вступают в группы

---

и сообщества и предпочитают заниматься своими хобби
в одиночестве – отсюда и название книги: в наши дни
больше людей увлекается боулингом, но при этом лиги
боулинга вымирают. Люди катают шары в одиночку.
Патнэм писал о США, но это не исключительно
американский феномен
{273}
.
На протяжении всей книги Патнэм показывает, что
это касается не только групп для совместного досуга,
но и прочих объединений, от профсоюзов и ассоциаций
родителей и учителей до Ротари-клубов, церквей и
бридж-клубов. Такое распыление общества имеет, по
его мнению, серьезные последствия: упал уровень
общественного 
доверия, 
люди 
стали 
более
изолированными, менее политически активными и в
целом еще с большей паранойей относятся к своим
соседям
{274}
.
Одиночество 
– 
это 
тоже 
прогрессирующая
проблема. В прошлом году опрос впервые показал, что
большинство американцев считают себя одинокими, и
новые исследования предполагают, что мы подменяем
небольшое число глубоких и серьезных отношений
большим числом поверхностных и временных
{275}
.
По 
мнению 
Патнэма, 
соединительная 
ткань
общества рвется из-за переизбытка развлечений. Он
утверждает, что люди предпочитают остаться дома и
смотреть ТВ, сидеть в интернете или играть в
видеоигры вместо того, чтобы вступить в ряды какой-
нибудь 
местной 
организации 
или 
группы. 
И
предсказывает, что, скорее всего, эта ситуация будет
только ухудшаться
{276}
.
Исторически, глядя на угнетенные народы всего
остального мира, жители западных стран всегда
сокрушались по поводу отсутствия у них ложной
свободы: нехватки разнообразия. Северокорейцы не

---

могут читать новости, покупать одежду, которая им
нравится, или слушать музыку, не спонсируемую
государством.
Но северокорейцы несвободны не поэтому. Они
несвободны не потому, что не могут выбирать себе
удовольствия, а потому, что им не дозволяется
выбирать свою боль. Им не дозволяется свободно
выбирать объект приверженности. Их принуждают идти
на жертвы, на которые они бы сами не захотели пойти
или которых вообще несправедливо от них требовать.
Удовольствия 
имеют 
к 
этому 
вопросу 
только
опосредованное отношение, их скудость – лишь
побочный 
эффект 
реального 
угнетения:
принудительной боли
{277}
.
Ведь в наши дни люди почти всего мира могут
выбирать себе удовольствия. Мы сами решаем, что
читать, в какие игры играть и какую одежду носить.
Современные развлечения есть повсюду. Но тирания
нашего века достигается не за счет того, чтобы лишать
людей развлечений и объектов их привязанности.
Тирания сегодня достигается за счет того, чтобы
обрушивать на людей такой гигантский поток
многообразия, столько бредовой информации и пустых
развлечений, чтобы они потеряли способность делать
разумный выбор и его придерживаться. Предсказание
Бернейса сбылось – просто на несколько поколений
позже, чем он рассчитывал. Нужно было только
дождаться интернета с его мощью и широтой охвата, и
идеи Бернейса об общемировых пропагандистских
кампаниях и о том, как правительства и корпорации
смогут 
едва 
заметно 
направлять 
желания 
и
устремления масс, стали реальностью
{278}
.
Но давайте не будем приписывать Бернейсу
слишком много заслуг. Все-таки он был, по-видимому,
тем еще паршивцем.

---

Кроме того, есть один человек, который предвидел
все это задолго до Бернейса, человек, который понимал
опасность ложной свободы, который видел, как
стремительно в мире множатся развлечения, делая
людей близорукими в выборе ценностей, как из-за
переизбытка 
удовольствий 
все 
становятся
инфантильными, эгоистичными, избалованными, до
ужаса самовлюбленными и невыносимыми в Twitter. Этот
человек был гораздо мудрее и влиятельнее, чем все те,
кто мелькает на новостных каналах, толкает речи со
сцены TED или, если уж на то пошло, с политической
трибуны. 
Он 
был 
прародителем 
политической
философии. Забудьте про «крестного отца соула» – этот
чувак, кроме шуток, породил саму идею души
[4]
. И (по-
видимому) еще пару тысячелетий назад догадался, что
рано или поздно на нас обрушится все это нынешнее
дерьмо.