|
Это голос человека,
который использует его в работе,
подумал я.
Певицы? Актрисы? Может, комика
(комикессы), в конце концов?
С Дерри эти профессии никак не вязались.
— Меня зовут Джордж Амберсон. В далеком прошлом я знал вашего брата
Гарри. Сейчас вернулся в Мэн и хочу вновь связаться с ним.
— Гарри? — В голосе послышалось изумление. — Господи! В армии?
В армии? Я быстро прикинул, что к чему, и решил, что это не вариант. Слишком
много потенциальных ловушек.
— Нет, нет, в Дерри. Когда мы были детьми. — Тут меня осенило. — Мы
играли в оздоровительном центре. В одних командах. Отлично проводили время.
— Сожалею, что приходится говорить об этом, мистер Амберсон, но Гарри
мертв.
На мгновение меня словно оглушили. Только по телефону этого не видно, так?
Поэтому я выдавил из себя:
— Боже, примите соболезнования.
— Это случилось давно. Во Вьетнаме. Во время Тетского наступления в
шестьдесят восьмом году.
Я сел, чувствуя, как засосало под ложечкой. Я спас его от хромоты и
умственной отсталости для того, чтобы укоротить ему жизнь на сорок с лишним
лет? Потрясающе. Операция прошла успешно, но пациент умер.
Тем временем шоу продолжалось.
— А как Трой? И вы, что у вас? Тогда вы были совсем маленькой девочкой,
катались на велосипеде с дополнительными колесиками. И пели. Вы всегда пели. —
Я изобразил смешок. — Боже, просто выводили нас из себя.
— Теперь я пою только на вечерах караоке в «Беннигэнс паб», но говорю без
устали. Я диджей на Дабл-ю-кей-ай-ти в Бангоре. Вы понимаете, диск-жокей.
— Да-да. А Трой?
— Живет
la vida loca
[72]
в Палм-Спрингс. Он теперь в нашей семье самый
богатый. Нажил состояние в компьютерном бизнесе. Занимался этим с самого
начала, еще в семидесятых. Ходит на ленч со Стивом Джобсом и остальными. —
Эллен рассмеялась. Смеялась она удивительно. Готов спорить, в восточном Мэне
люди специально настраивались на волну Дабл-ю-кей-ай-ти, чтобы услышать этот
смех. Но потом она заговорила более тихим голосом и без намека на юмор.
Солнечный свет сменился тенью, очень резко. — Кто вы, мистер Амберсон?
— О чем вы?
— По выходным я веду передачи «звоните — отвечаем». В субботу это шоу
«Распродажа». «У меня есть мотоблок, Эллен, практически новый, но я не могу
расплатиться по кредиту и приму наибольшее предложение от пятидесяти
долларов». Что-то в этом роде. В воскресенье — политика. Люди звонят, чтобы
обругать последними словами Раша Лимбо или поговорить о том, что Гленну Беку
пора баллотироваться в президенты. Я разбираюсь в голосах. Если вы дружили с
Гарри в те дни, когда работал центр, сейчас вам должно быть за шестьдесят, а вы
моложе. По голосу вам никак не больше тридцати пяти.
Господи, в яблочко.
— Мне часто говорят, что у меня очень молодой голос. Готов спорить, вам тоже.
— Попытка засчитана, — бесстрастно ответила она, и ее голос разом стал
старше. — Я упражнялась долгие годы, чтобы голос оставался молодым. А вы?
Я не нашелся с ответом, поэтому промолчал.
— Опять же, никто не звонит, чтобы узнать о друге из начальной школы. Только
не через пятьдесят лет.
Пожалуй, можно класть трубку,
подумал я.
Я узнал то, что хотел, и даже
больше. Я просто положу трубку.
Но она словно прилипла к моему уху. Не уверен,
что смог бы бросить ее, даже если бы увидел, что в гостиной вспыхнули шторы.
Когда Эллен заговорила вновь, ее голос дрожал:
— Вы — это он?
— Не понимаю, о чем вы…
— В тот вечер в доме был кто-то еще. Гарри его видел, и я тоже. Вы — это он?
— В какой вечер? — У меня получилось «вешер», потому что губы онемели.
Словно кто-то надел мне на лицо маску. Ледяную.
— Гарри говорил, что это его добрый ангел. Я думаю, вы — это он. Так где вы
были?
Теперь ее голос звучал нечетко, потому что она заплакала.
— Мэм… Эллен… что вы такое говори…
— Я отвозила его в аэропорт, когда увольнительная закончилась и он получил
новый приказ. Он улетал во Вьетнам, и я посоветовала ему поберечься. Он ответил:
«Не волнуйся, сестричка, за мной приглядывает ангел-хранитель, помнишь?» Так
где вы были шестого февраля тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года, мистер
Ангел? Где вы были, когда мой брат погиб в Кхе-Сани
[73]
?
Do'stlaringiz bilan baham: |
