…Убийство президента Кеннеди стало самым трагическим событием

Давайте крикнем: «Эл!»
Мы крикнули. Дальше последовали «е» и «в».
— 
Что получилось?
— ЛЕВ! — На домашней трибуне все уже были на ногах.
— 
А если нас много?
— ЛЬВЫ!
— 
Кто сегодня выиграет?
— ЛЬВЫ! — Учитывая счет первого тайма, сомневаться в этом не приходилось.
— 
Дайте нам послушать, как вы ревете!

---

Мы заревели, как и требовала традиция, поворачивая голову сначала налево,
потом направо. Сейди проделала все с особенным энтузиазмом, рупором приложив
руки ко рту, ее конский хвост метался от одного плеча к другому.
А потом пришел черед приветствия Джима. В прежние три года — да, наш
мистер Ладью занял позицию куотербека еще девятиклассником — оно звучало
очень просто. Девушки из группы поддержки кричали что-то вроде: 
«Давайте
послушаем нашу львиную стаю. Имя человека, который ведет нашу команду!»
И
болельщики орали во всю мощь легких: 
«ДЖИМ! ДЖИМ! ДЖИМ!»
После этого
девушки несколько раз крутили колесо и убегали с поля, освобождая место для
оркестра другой команды. Но в этом году, возможно, в честь последнего сезона
Джима, приветствие изменилось.
На каждого 
«ДЖИМА»
девушки группы поддержки отвечали первым слогом
фамилии куотербека, звонко и мелодично. Новинка, конечно, но не слишком
сложная, так что на трибунах быстро ее освоили. Сейди кричала вместе со всеми,
пока не осознала, что не слышит моего голоса. Действительно, я стоял, разинув рот.
— Джордж? Что с тобой?
Я не мог ответить. Собственно, едва ее слышал. Потому что вдруг вернулся в
Лисбон-Фоллс. Только что прошел через «кроличью нору». Только что прошел
вдоль стены сушильного сарая и нырнул под цепь. Готовился к встрече с Желтой
Карточкой. Только из Желтой Карточки он стал Оранжевой. 
Не должно тебя здесь
быть,
сказал он тогда. 
Ты кто? Что ты здесь делаешь?
А когда я начал спрашивать,
не пытался ли он обратиться в АА со своей маленькой проблемой, он меня оборвал,
рявкнув…
— Джордж? — Теперь в ее голосе слышалась не только озабоченность, но и
тревога. — Что случилось? Что не так?
Болельщики с энтузиазмом осваивали двойное приветствие. Девушки из
группы поддержки выкрикивали: 
«ДЖИМ!»
— а трибуны тут же откликались
дружным: 
«ЛА!»
Отвали, Джимла!
— вот что рявкнул Желтая Карточка, ставший Оранжевой
(хотя еще и не Черной), и именно «джимлой» сейчас перебрасывались девушки
группы поддержки и две с половиной тысячи болельщиков.
— 
ДЖИМЛА! ДЖИМЛА! ДЖИМЛА!
Сейди схватила меня за руку, дернула.
— Говори со мной, мистер! Говори со мной, потому что я начинаю бояться.
Я повернулся к ней и выжал из себя улыбку. Она далась мне нелегко, будьте
уверены.
— Боюсь, острая нехватка сахара. Пойду за колой.
— Ты не грохнешься в обморок? Я могу отвести тебя в медпункт. Если…
— Я в порядке, — ответил я, а потом, не думая о том, что делаю, поцеловал ее в
кончик носа. Какой-то парнишка закричал:

---

— 
Так держать, мистер А!
Вместо того чтобы рассердиться, Сейди дернула носом, как кролик, потом
улыбнулась.
— Тогда уходи отсюда, пока не погубил мою репутацию. И принеси мне чили-
дог. Сыра побольше.
— Да, мэм.
Прошлое стремится к гармонии с собой, это я уже понимал. Но что это
означало? Я не знал, а потому волновался. На бетонной дорожке, ведущей к буфету,
скандирование звучало еще громче, и мне уже хотелось прижать ладони к ушам,
чтобы заглушить его.
— 
ДЖИМЛА! ДЖИМЛА! ДЖИМЛА!

---