Убайдулла-наме вступление во имя аллаха милостивого и милосердного! /1б

ОБ ОТЪЕЗДЕ ФАРХАД БИЯ В ОБЛАСТЬ ШАХРИСЯБЗА С НАМЕРЕНИЕМ 
СТАТЬ ЕЁ ПРАВИТЕЛЕМ, СТРЕМЯСЬ К НЕЙ, КАК К ШИРИН 
210
, ОБ 
УПОРСТВЕ ПРЕЗРЕННЫХ ПЛЕМЕН ПРАВОЙ И ЛЕВОЙ СТОРОНЫ И 
НЕПЕРЕДАЧЕ ЕМУ КРЕПОСТИ; О ТОМ, КАК ОН БЫЛ ОХВАЧЕН 
НЕСЧАСТЬЯМИ И БЕДСТВИЯМИ. ЭТОГО ВРЕМЕНИ, О ЕГО БЕСПОЛЕЗНЫХ 
УСИЛИЯХ И УДАРЕ ТОПОРА ПО ТЕМЕНИ ЕГО АЛЧНОСТИ 
/132а/ Когда государь подобного звездам войска и с солнцеподооным венцом 
проучил при взятии Балха злоумышленные банды племен правой и левой стороны за их 
безобразные проступки и произвел над ними расправу мечом, он пожелал пограничную 
область Шахрисябза вырвать из их рук и подчинить себе. Во внимание к 
самоотверженности, проявленной Фархад [бием] под Балхом, а также в предположении, 
что племя хитай-кипчаков исполнит свое обязательство об отобрании Шахрисябза [у 
племен правой и левой стороны, хан] украсил [изданный] им ярлык на управление этою 
областью именем Фархада. Злосчастный эмир, обрадованный [этим назначением], тотчас 
же направился к племени и улусам хитай-кипчаков, обитавшим в окрестностях Карши и в 
районах 
[151]
Самарканда и Мианкаля. По прибытии он распространил среди 
[названного] племени приятное известие об этой [пожалованной] области и благую весть 
о пастбищах и богатых травах этой новой земли. Хитай-кипчакский народ, ввиду 
разъединения своих племен и улусов вынужденный жить по разным районам, заявил о 
своем желании иметь такую /132б/ крепость. Старшины хитай-кипчаков, проявивши 
радость [по случаю приезда Фархад бия], кликнули клич и собрали войско. В 
окрестностях Пул-и Мирза, что был известен как Булджар, все собрались; старшины 
устроили совещание в этом районе; они сказали: “нам нужна руководящая мысль, ибо мы 
сами знаем, что племена правой и левой стороны в сем государстве проявили 
неповиновение и мятеж и вследствие [нахождения у них] такого сильно укрепленного 

---

пункта, [как Шахрисябз], они навели страх на все пути. Теперь же они размышляют о 
своих могилах, особенно со вчерашнего дня, когда каждый из них был ранен мучительно 
разящим копьем государя; большая часть их старейшин погибла, а те, что остались, 
неизбежно и легко отдадут свой [насиженный] юрт. Впрочем, не нужно быть 
легкомысленным, может статься, что войско, которое мы в настоящее время собрали, 
подле тех бесчисленных войск [окажется] не больше коровьего уха”. Фархад бий, 
поднявши голову, сказал: “Каковы же будут после таких разговоров намерения 
старейшин? /133а/ Пусть они объяснят их более определенно!” Собрание отвечало так: 
“конечным результатом является взятие юрта Шахрисябза, который государь пожаловал в 
награду вам за благорасположение [ваше] к нему. Да и устремлением высочайшей мысли 
было то, чтобы племена правой и левой стороны соблюдали свои обязательства в 
отношении той территории, поскольку вы сами говорите об этом. Во всяком случае 
сообразно с заветным желанием государя, доведши среди друзей и врагов дело до 
благополучного конца и блюдя свою честь, мы вырвем [шахрисябзский] юрт из рук этих 
упорных племен. Но не дай бог, если тот народ, став в положении раненого кабана, 
почувствует свой близкий конец! Мы думаем, что они проявят [в этом случае] смелость и 
отвагу в такой мере, что нашему войску, чего доброго, придется плохо; в таком случае, 
как мы можем быть среди других народностей с поднятой головой? 
Двустишие: 
Случается, что полстолетия пользуешься хорошей репутацией, 
И вдруг [какое-нибудь] одно скверное дело разрушает ее у тебя,