Text-kissil-Palomnichestvo-print+. pdf

Сизифе“] подводит всему итог. Мне казалось, что мы жили в 
темноте – и в то же время извлекали выгоду из такого положе-
ния вещей – это были логические последствия философии, про-
возглашающей, что все равноценно. […] Конечно, все разреше-
но, но я знаю, что есть вещи, которые я не мог бы совершить, 
слова верности, от которых я не мог бы отречься. […] Есть 
миф об абсурде, но нет абсурдной мысли˝.
Часто под критический прицел Гренье попадали пьесы Камю: 
˝Я решил подчеркнуть карандашом выражения, которые сами 
по себе ложны, которые, возможно, являются чрезмерно рито-
рическими, или содержат символы, более подходящие для книги, 
чем для сцены˝. [Речь идет о пьесе Камю ˝Недоразумение˝]. 
Гренье предрекал Камю жестокую критику его эссе ˝Бунту-
ющий человек˝ – автор книги пытался объяснить, почему он 
занял такую позицию: ˝Я написал эссе о бунте, чтобы сказать: 
культ истории и воля к власти в наше время являются как 
безумием, так и теоретической ошибкой. Настало время под-
вергнуть критике ницшеанство (в его гегелевском аспекте) не 
с традиционной точки зрения, а с современной. Без ностальгии, 
без сомнения я поворачиваюсь к той стороне человечества, ко-
торая не принадлежит истории. Если верно, что мы живем в 
истории, то я знаю, что мы умрем вне ее. […] Мне хотелось бы 
провести специальное исследование о человеке Средиземномо-
рья. Я должен начать над ним работать, желая показать, что 
есть тип человека, который может противостоять Русскому 
и Атлантическому человеку, и межу ними надо делать выбор˝. 
И далее: ˝Если нет вечных истин, коммунизм прав и ничто дру-
гое не имеет права на существование, новое человеческое об-
щество должно быть построено любой ценой. Если он неправ, 

---

104
тогда вместо него должно быть Евангелие и христианство. 
Никогда прежде эта дилемма так настоятельно не обретала 
более драматичного характера, чем сегодня. И люди, похожие 
на меня, мечтающие о невозможном синтезе, отказывающиеся 
от насилия и лжи, не оправдывающие противоположное, тем 
не менее не могут сдержать крик и впадают в безумие˝. 
Гренье пытался увести ученика от истории: «Вы могли бы, 
например, развить идеи об отношениях между людьми, кото-
рые Вы выразили в Ваших “Письмах немецкому другу“, или ска-
зать, что Существование не излечивается Разумом, так как 
он не может его заменить; или, вспоминая свой опыт в “Комба“, 
заявить о поддержке братства, лишенного тирании˝. И далее: 
˝Одиночество побуждает к более чистым мыслям, чем жизнь 
в стаде; по меньшей мере Вы можете признаться самому себе, 
что Вы искренне искали истину, независимо от того, как она 
могла бы повлиять на других. […] В Вашем эссе о бунте я наде-
юсь найти осуждение стремления к власти, которая, будучи ос-
нованной на самом простом видении истории, из-за льстивых 
грубых инстинктов приносит так много опустошений. […] В 
отличие от древнего, современный человек больше не боится 
Судьбы, но он все еще нуждается в вере в нее; в наше время он 
полагается на нее, верит в ее благосклонность к нему и живет 
в соответствии с ее общим направлением. Можно сказать, 
что Судьба видится в свете Провидения. Дело в том, что че-
ловек в состоянии одиночества совершает то, что, как он счи-
тает, зависит от его собственной воли, предпочитая истину