Т. В. Зуева Б. П. Кирдан

Убирается добрый молодец на веселый пир.
Скидает с себя платье цветное.
Надевает на себя платье черное.
Девица его встречает, берет за правую руку, ведет в свой высокий те­рем, сажает за дубовый стол и наливает чару зелена вина:
У рюмочки по краюшкам огонь горит,
А на донушке люта змея лежит.
Молодец выпил вино и к полуночи преставился^{CCXLV CCXLVI}.
В этих балладах многое поражает: полностью отсутствует мотивировка преступления; молодец покорно идет навстречу неизбежной гибели; иногда де­вица подробно рассказывает ему, как она готовила зелье, а он дает ей подробное наставление, как его похоронить. Ответ на эти вопросы, вероятно, дает баллада "Девица по ошибке отравила брата":
...И хотела извести своего недруга,
Невзначае извела своего друга милого,
Она по роду братца родимого¹.
Наиболее древняя любовная коллизия, представленная еще в мифологи­ческой балладе, была связана с инцестом сестры и брата. Сохранились тексты песен, в которых брат принуждает сестру к любовной связи, а она, сопротивля­ясь этому, губит себя и его. Известны и другие: сестра пытается совратить бра­та. Эта тема глубоко вросла в народные лироэпические песни, приспособилась к новой балладе — классической.
Тема "сестра и брат" находит развитие и в других сюжетах. Например, известна группа баллад, в которых братья строго следят за нравственностью сестры и жестоко карают ее вместе с возлюбленным (напр.: "Иван Дудорович и Софья Волховична"). А в балладе "Жена разбойника" муж-разбойник убивает своего шурина постылого.

2. 
   Баллады семейного содержания
   

В балладах семейного содержания главенствует тема оклеветанной и невинно гонимой молодой женщины. В ряде баллад ее губит мужской деспо­тизм. Одна из самых выразительных песен — "Князь Роман жену терял" (см. в Хрестоматии).
Вот как охарактеризовал это произведение Д. М. Балашов: "Это еще один блестящий пример классического балладного конфликта, а также клас­сически простой и ясной балладной композиции. Муж убивает жену, мать сво­ей дочери. Причин нет. Тем самым конфликту придан смысл очень широкого обобщения: тысяча причин была или ни одной — разницы нет. Мог, имел власть убить — это главное. Но, убив жену, Роман сталкивается с непредви­денным судьей, перед которым сила бессильна: собственной дочерью"^{CCXLVII CCXLVIII}.
В семейных конфликтах нравственную суть происходящего обнажают чистые, безгрешные голоса детей. Вокруг баллады о князе Романе образовалась целая группа произведений. Для них характерно развернутое заключение — поиски детьми убитой матери. В сюжет стал включаться исполненный драма­тизма диалог — разговор убийцы со своей женой (несчастная женщина просит убить ее, когда заснут дети).
Другим трагическим противопоставлением является злая свекровь и безот­ветная невестка. Подобный конфликт вырастал из реальных семейных отноше­ний феодальной эпохи: старшая хозяйка, подчиненная только главе дома, была выше всех остальных членов семьи. В балладах недобрая сущность свекрови, ее враждебность по отношению к невестке не мотивируется — это предстает как жизненная норма ("Князь Михайло"). Тема взаимоотношений невестки и свекрови была настолько актуальной, что слилась с сюжетом мифологической баллады "Обращение женщины в дерево" (см. в Хрестоматии).
В балладах освещаются и другие аспекты семейных драм. Несколько баллад посвящено трагической гибели одного из супругов и скорби по нему другого ("Жена казака умирает от родов", "Жена князя Михаилы тонет", "Ги­бель пана"). Имеется единственная, однако очень популярная баллада, в кото­рой жена губит своего мужа ("Жена мужа зарезала" — см. в Хрестоматии). Мож­но предположить, что до своего поступка она была доведена жестоким обраще­нием мужа. Но как только убила его — уж тут-то она сама образумилася. Со­держание этой баллады посвящено не столько злодеянию, сколько изображе­нию страха и раскаяния несчастной женщины.
Сюжеты баллад могли получать социальную окраску. Яркий тому пример — песня "Князь Волконский и Ваня-ключник" (см. в Хрестоматии).
Герои образуют "любовный треугольник": князь, княгиня и мало-дыя- то княгини полюбовничек. Три года князь Волконский не догадывается о преступной связи своей жены со слугою. А когда узнает — семейная драма резко переходит в социальную плоскость. Это видно хотя бы из того, что до­прашивают и наказывают не княгиню, а ключника. Образ ключника — самый яркий в песне. Он единственный представлен портретной зарисовкой, в кото­рой явно присутствует идеализация: