Смысл и назначение истории. Пер с нем

 инквизиции:
игнорируя самобытие там, где она 
не может нанести ему удар, отступая повсюду, где ей пришлось 
бы выступить открыто, она пользуется любой возможностью, 
чтобы напасть на существование самобытия или уничтожить его 
приговором публичной власти. Самобытию выносится приговор, 
его не выслушивают, в него вторгаются: то, что относится к сфе­
ре подлинной коммуникации, желание коснуться глубочайших 
мотивов настроения и поведения, используется здесь посредством 
предания гласности частной жизни для публичного порицания. 
К такому инквизиторскому поведению способно лишь предатель­
ство собственных возможностей, которое поразительным образом 
внезапно прорывается то тут, то там в лишенном коммуникаций 
мире. 
При искажении истинное сознание относительности структуры 
существования и ничтожности свободы перед лицом ее транс-
ценденции превращается в
 отрицание всего.
Тайный яд, неспо­
собный нейтрализоваться посредством структуры существования, 
наполняет жизнь отрицанием и упреками, а не деятельностью 
и трудом. Отравленный этим ядом, я всегда хочу, собственно 
говоря, только иного, не того, что есть, всегда хочу устраниться, 
чтобы только не нести ответственности. Справедливая критика 
времени и обстоятельств, в силу того, что они таят в себе угрозу 
391 

---

человеку, превращается в удовольствие скептического уничто­
жения, будто отрицание в устах недееспособных людей уже есть 
жизнь. Готовность разрушить мир — к чему это приведет, будет 
видно, во всяком случае к чему-нибудь такому, что также будет 
достойно р а з р у ш е н и я , — такова удобная позиция этого отрица­
ния. Поиски самосознания носят негативный характер, от него 
отказываются. Однако жизненный инстинкт все-таки заставляет 
желать — пусть даже в качестве ничто — остаться самим собой. 
Люди скрывают свои побуждения под видом неумолимой прав­
дивости, которая в своем корне — не что иное, чем ложь. Все про­
думанное в осознании времени за столетие должно служить мишу­
рой этого отрицающего мнения и высказывания. 
С о ф и с т . Конкретное определение искажения слишком про­
сто. Ибо искажение софистического существования универсаль­
но. Там, где оно принято, оно уже вновь изменилось. Софист, 
возможность которого создана структурой существования в каче­
стве грозного анонимного предзнаменования судьбы Человека 
в будущем, может быть описан только как непрерывное измене­
ние; формулирование сразу же придает ему слишком определен­
ные черты. 
В своей как будто само собой разумеющейся естественности 
он
 никогда сам не присутствует.
Сведущий во всем, он исполь­
зует по своей прихоти каждую возможность — то одну, то другую. 
Он всегда выступает как соучастник, так как
 хочет присут­
ствовать.
Он всячески стремится избежать любого серьезного 
конфликта, не позволить ему отчетливо проявиться на каком бы 
то ни было уровне. Маскируясь всесторонней связью, он хочет 
только существовать
и неспособен к подлинной вражде, которая 
в своей высокой сущности выступает против другой стороны на 
равном уровне в борьбе за неопределенную судьбу. 
Там, где все обращается против него, он готов склоняться 
и угодничать, но вновь встает во весь рост, как только видит, 
что опасность миновала. Ему удается найти выход даже там, где 
все представляется безнадежным. Он повсюду устанавливает 
связи, ведет себя так, что невозможно не испытать к нему симпа­
тии и не помогать ему. На службе он гибок в отношениях с властью; 
груб и неверен вдали от власти; патетичен, когда это ни к чему не 
обязывает; сентиментален, если его воля сломлена. 
Там, где он обретает превосходство и прочную позицию, он, 
только что такой скромный, переходит в наступление против все­
го, что есть бытие. Маскируясь возмущением, он направляет свою 
ненависть на благородство человека. Ибо он обращает в ничто 
все, что встречается на его пути. Он не стоит перед возможностью 
ничто,