|
маскировка беспомощности.
Те, кто
обладают обеспечивающей их собственное существование управ
ленческой позицией, апеллируют к единству, к ответственности,
требуют трезвого мышления; они убеждают, что необходимо
считаться с фактами, не теоретизировать, а действовать практи
чески, находиться в боевой готовности, держать порох сухим
(хотя стрелять никто не собирается), не заниматься враждебной
властям политикой, предотвращать нападение всеми доступными
средствами и прежде всего предоставить решение вождю, который
найдет наилучший способ выйти из затруднения. Что же касается
вождя, то он, выступая с мужественными речами, хотя в глуби
не души сам не знает, чего он хочет, держится своей позиции и
предоставляет делам идти их ходом, не принимая никакого ре
шения.
Н е ж е л а н и е п р и н и м а т ь р е ш е н и я . Порядок существо
вания требует мира для того, чтобы удержаться, и внушает страх
перед принятием решения с целью софистически ощущать себя
в своей ничтожности истинным поборником общего интереса.
Жажда действий укрощается в отдельных индивидах, груп
пах, организациях и партиях тем, что они взаимно ограничивают
друг друга. Поэтому
выравнивание
именуется справедливостью,
которую находят в том или ином
компромиссе.
Этот компромисс
является либо установлением связи между гетерогенными инте
ресами во имя единства существования, либо взаимной уступкой
во избежание принятия решений. Правда, тот, кто вступает
в сообщество взаимно обусловливающей деятельности, должен
вследствие необходимой заботы о его сохранении стремиться
к согласию, а не к борьбе; поэтому он отказывается в известных
границах от себя, от своего индивидуального существования,
чтобы сохранить возможность продолжения общего существо
вания; он различает свое самобытие в его безусловности от суще
ствования в его относительности, внутри которого он именно
как самобытие обладает силой к компромиссу. Но вопрос заклю
чается в том, где компромисс требует в качестве предпосылки
силы различающего самобытия и где он ведет к разложению
самобытия, превращаясь в безграничное нивелирование в коопе
рировании со всеми.
Ибо там, где человек в каком-либо деле полностью является
самим собой, для него существует только «или — или», а не комп
ромисс. Он хочет довести понимание вещей до крайнего предела,
чтобы затем принять решение. Он знает, что может потерпеть
319
крушение, ему ведома изначальная покорность по отношению
к существованию как длительности, ведома действительность
бытия в подлинном крушении. Однако для собственного сущест
вования, которое в рамках общего порядка частично отказы
вается от себя, чтобы гарантировать себя в целом, борьба слиш
ком рискованна. Оно осуществляет насилие, если обладает пре
восходством, и избегает решения, если с ним связана опасность,
Когда возможным остается только существование в определенных
границах, оно согласно на все, занимает среднюю позицию, на
правленную против всех чрезмерных требований и крайностей.
Выступая против всяких дерзаний, оно призывает к адаптации
и выравниванию. Мир любой ценой исключит борьбу. Идеал за
ключается в отсутствии трений внутри предприятия. Я исчезаю
в кооперации, в которой господствует фикция дополнения всех
всеми. Преимуществом обладает не отдельный индивид, а общий
интерес, который, будучи определен, по существу, является уже
особым, а в качестве общего остается пустым. Исключение кон
куренции посредством картелей приукрашивается разговорами
об общих интересах, ревность нейтрализуется взаимной терпи
мостью, борьба за истину растворяется в синтезе различных
возможностей. Справедливость уже не субстанциональна, во взве
шивании она теряет свою остроту, будто все допускает сравнение
на определенном уровне. Стремиться к решению означает уже
не определять свою судьбу, а осуществлять насилие, пребывая
в прочном обладании властью.
Если же в этих условиях прорывается возмущение, то в сво
ем софистическом искажении мнений и поведения оно также не
приводит к решению, а превращается просто в губительную по
тасовку, которая либо подавляется порядком существования, либо
ведет к хаосу.
Д у х к а к с р е д с т в о . На то, от чего все зависит для абсо
лютизации порядка существования, на экономическую силу и
ситуацию, на несомненную мощь, будто все это и есть подлинное,
ориентируется и духовная деятельность. Дух уже не верит самому
себе как своему собственному истоку; он превращает себя в сред
ство. Превратившись в софистику вследствие совершенной спо
собности к адаптации, он может служить любому господину.
Он находит оправдательные основания для любого состояния,
осуществленного в мире или долженствующего быть осуществлен
ным могущественными силами. При этом он знает, что все это
несерьезно, и соединяет это тайное знание с патетикой ложной
убежденности. Поскольку сознание реальных сил существования,
с одной стороны, поддерживает эту неправду, с другой — рас
крывает то, что если не порождает, то определяет всякое сущест
вование, постольку возникает новое правильное знание о неотвра
тимом. Однако требование трезвого осмысления действительно
сти сразу же становится софистическим средством, призываю
щим уничтожить все то, что непосредственно не очевидно, и тем
самым уничтожить подлинное воление человека. Подобная неправ-
320
да в ее неизмеримом многообразии неизбежно возникает из иска
жения возможностей человека, если помимо существования в ка
честве порядка обеспечения масс больше ничего нет.
Do'stlaringiz bilan baham: |
