Проблемы современной науки и образования

Ключевые слова: 
музыка, искусство, маком, система, раздел, канон, ритм, лад, традиция. 
FROM THE LIFE OF THE 19TH CENTURY AMBASSADOR MUSICIAN 
KHOREZM
 
Tursunov Е.Е. 
Tursunov Egamberdi Ergashevich - Senior Teacher, 
DEPARTMENT OF ACADEMIC CHANT AND OPERATIC PREPARATION, 
STATE CONSERVATORY OF UZBEKISTAN, TASHKENT, REPUBLIC OF UZBEKISTAN 
Abstract:
Niyazjan Hajj (Said Niyazjan) - Pir (spiritual mentor), musician of exquisite macomonal 
traditions of Khorezm, as a native of Khiva’s elite environment, an authoritative musician, with his 
intellect and perspicacity initially understood that Shashmak is not only the largest music collection in 
the entire region, including dozens of parts and sections, but also basically a highly organized music 
system. It turns out that at one time Said Niyazjan served as the Ambassador of the Khiva Khanate in 
Bukhara and at that rank had access to the court of Emir of Bukhara, where the elite Canonical core 
of Shashmakom was cultivated. According to the results of the adaptation of Bukhara Shashmakom in 
Khorezm, it becomes obvious that from the beginning it is necessary to master the canons on which 
Shashmak rests and, then, based on the technique of this art (knowledge and skills), translate 
theoretical norms into works of art. 
Keywords:
 music, art, poppy seeds, system, section, canon, rhythm, lad, tradition. 
УДК 078 
Ниязджан Хаджа сам прочно освоил каноны и технику Бухарского Шашмакома. По 
возвращению в Хиву стал готовить учеников – создавать свою школу (эта часть его биографии 
описана в источниках несколько подробно). Известно, что каноны – это незыблемые правила, 
точнее сказать, взаимодействие «цепкости музыкального образа – идеи и зыбкости его 
деталей». В отношении макома эта незыблемость проявляется, прежде всего, в ладовой и 
ритмической основе. По материалам танбурной нотации видно, насколько точным был в 
сохранении канонов родоначальник традиций Хорезмских Шести с половиной макомов. 
Удивительно, но факт, что по материалам нотации, в Танбурных макомах совершенно четко 
прослеживаются принципы ладовой организации. 
Ниязджан Хаджа и его ученики усвоили принципы, а не букву канона. И, таким образом, 
пошли по пути творческого претворения норм Шашмакома, а не буквального, формального 
следования его деталям. 
Шесть с половиной макомов, так же как и основополагающее каноническое ядро 
Шашмакома – это, прежде всего, музыкальная система. Вспомним, что исконное название 
Бухарского Шашмакома – «Шашмакоми мусикий»/ «Музыкальный Шашмаком». Посему, 
проявление канона и свободы в области собственно музыкальных средств – лада и ритма – 
кажется естественным и закономерным [1].

---

97 
Вместе с тем, отдельно от лада и ритма, такое же соотношение необходимости и свободы, 
наблюдается и в поэтических текстах. Здесь, опять-таки господствуют общие правила 
согласованности формы и содержания музыки и поэзии выдержаны по всем канонам, при 
творческой свободе их творческого претворения. Словом, мастера Хорезма, и в этом вопросе 
подошли творчески. Например, к заглавным частям макомов, по аналогии с сарахборами, 
подобрали тексты из узбекской классической поэзии высокого философского содержания – 
хамды, наъаты, дуруды и мунаджаты, а в насрах и сходных по общему объему и характеру 
частях, использовали газели любовно-лирического содержания. 
А что касается тарона и уфаров, то здесь, по аналогии с Шашмакомом, выдержан стиль 
узбекско-таджикского двуязычия. Причем, в некоторых тарона сохранены заимствованные из 
Шашмакома на таджикском языке, пропитанные духом узбекской народной поэзии. И это 
является как бы своеобразным украшением, как Шашмакома, так и Шести с полловиной 
макомов Хорезма. Они настолько точно сохранены в структуре Хорезмских макомов, что 
напрашивается мысль о том, что Ниязджан Хаджа и последователи его школы использовали 
какие-то подручные музыкальные трактаты-баязы, привезенные из Бухары. 
Таким образом, можно сказать, что процесс транскультурации Шашмакома в Хорезм, 
изначально был поставлен на прочный теоретический фундамент, на деле подтверждая 
искомую мысль о том, что Музыкальный Шашмаком является искусством в нерасторжимом 
единстве с наукой. Из этого вытекает другое правило, которое сводится к следующему - при 
соблюдении канонических основ, художественная практика будет представлена более 
совершенной. На внутреннем единстве этих начал (канона и свободы) базируется и школа 
Ниязджана Хаджи. Именно, исходя из этих принципов, она достигла в своем развитии больших 
высот. Этому способствовала и сама обстановка культурного подъема, в том числе 
музыкального увлечения просвещенных людей, имевшего место в ХIХ веке в Хорезме. 
Правители Хорезма, хотя непосредственно и не занимались музыкой, но страстно 
увлекались ею и поэзией. Это – Мухаммад Рахимхан I (время правления 1806-1825) и 
Аллакулихан (1827-1842). Во время правления Мухаммада Рахимхана I Ниязджан Хаджа был 
направлен Послом в Бухару. Думается, что эта было далеко не случайной акцией, и она имела 
специальные цели изучения традиций высокой музыкальной классики для украшения 
придворного этикета. 
Однако большого и пышного расцвета музыкальное искусство Хорезма достигает в период 
правления Мухаммада Рахимхана II Феруза (1864-1910), который правил страной более сорока 
шести лет. Помимо других нововведений, которые учредил Феруз в области массового 
музыкального увлечения, например, поощрения специальных музыкальных собраний - 
маджлисов среди демократических кругов с приглашением профессиональных музыкантов за 
определенную плату и регулирования деятельности «музыкальных групп» с точки зрения 
художественного совершенства их репертуара. 
Ферузхан стремился собрать вокруг себя талантливых музыкантов, певцов и деятелей 
искусства. Быть придворным музыкантом хана было очень престижно и ответственно. 
Непосредственно при поддержке хана при дворце была создана систематически действующая 
группа макомистов [2, 52]. 
Время правления Феруза стала своеобразным «золотым веком» макомов Хорезма. 
Вокруг покровителя и лидера Феруза, собираются талантливые музыканты и поэты, 
которые образуют своего рода «Академию макома». Для Феруза, просвещенного поэта и 
музыканта, макомы синтезирующие высокую поэзию и музыку, становится не пустым 
развлечением, а делом творческой страсти и самовыражения. Так, он замышляет нечто 
монументальное и художественно совершенное, которое как память о нем останется в 
истории. Создать нечто вроде «Академии макома» для возведения Музыкального свода 
«Шести с половиной макомов Хорезма».
В этом сложном творческом процессе он делает ставку на самую значимую музыкальную 
фигуру Хорезма – Пахлаваннияза мирзабаши – литературный псевдоним Камиль Хорезми 
(1825-1899). А руководство всем творческим процессом создания монументального свода, 
возлагает на себя. Вокруг этого двойственного союза он собирает просвещенных и 
преуспевающих в музыкальном искусстве деятелей. Худайбергана Мухркана – известного 
каллиграфа, признанного знатока и мастера инструментальной сферы макомов; Мухаммада 
Расула, поэтический литературный псевдоним «Мирзо» - сына Камиля Хорезми и 
музыкального наставника самого Феруза и других талантливых музыкантов. 
Интересно отметить, что основная точка опоры данной группы Камиль Хорезми, 
представитель школы Ниязджан Хаджа. Таким путем, Школа Ниязджана Хаджа в лице Камиля 

---

98 
Хорезми, становится костяком «Акамедии макома». В связи с этим, необходимо оговорить 
одну весьма важную деталь ее становления. Дело в том, что, как мы уже неоднократно 
отмечали, искусство макомов в своей основе несет известную долю рационального, 
интеллектуального начала. В условиях Хорезма это проявляется по-своему: отсутствует 
письменный источник – научный трактат, посвященный основам макомов. Научные воззрения, 
как органическая составная часть действующей музыкальной практики, как правило 
адаптированы в саму традицию. 
В связи с этим, следует обратить внимание на то, что в данном случае понятие «Академия 
макома» конечно же, имеет условный характер. Она нужна для того чтобы поддерживать очень 
важную и существенную сторону деятельности этого творческого союза. «Академия», как 
научный центр, была необходима и для разработки оптимальной и отличающегося от 
Бухарского Шашмакома модели Шести с половиной макомов Хорезма. Именно она стала 
важным подспорьем создания специальной нотации для его записи и таким образом 
канонизации, сформировавшегося в устной творческой практике целостной модели этого 
уникального художественного явления. А ее необходимость выражается тем, что все эти акции 
– разработка оптимальной модели и ее нотная фиксация, в своей основе опирается на научные 
каноны музыкального искусства, которые на Мусульманском Востоке имели глубокие 
исторические корни.