— 109 —
В эксперименте только 6–30 % из них способны передавать возбуди-
теля. Таким образом, на 1 га приходится всего 1–50 эффективных пере-
носчиков или один переносчик на 10–500 полевок. Если же учесть, что
лишь 40–50 % полевок чувствительны к чуме и способны заражать блох,
не менее половины всех передач чумы блохами оказываются неэффектив-
ными только по этой причине.
В Восточно-Кавказском и Тянь-Шаньском очагах чумы отмечается
очень низкая численность носителей – обыкновенных полевок и сурков.
Первых обычно 5–20, вторых – менее 1 на 1 га. Этого количества живот-
ных недостаточно для поддержания непрерывной эпизоотии. Периодичес-
кое же выявление в таких условиях зараженных животных – не бесспорное
следствие непрекращающейся эпизоотии.
Сохраняется предположение о
существовании и какого-либо иного, помимо эпизоотической цепи, меха-
низма сохранения возбудителя.
Большинству высокогорных очагов присущи сравнительно вялое тече-
ние эпизоотического процесса и его микроочаговое проявление. Тем не
менее, часто обнаруживают до 80–100 % зверьков с антителами к чумному
микробу. Участки стойкого укоренения чумы составляют от нескольких
единиц до десятков-сотен га. Здесь выделяют абсолютное большинство
культур чумного микроба. Лишь в отдельные годы активность эпизооти-
ческого процесса может повышаться и площадь эпизоотии увеличивать-
ся до нескольких тысяч га. Четкой закономерности в цикличности этих
процессов не установлено. Интенсивность эпизоотий, о
которой можно
судить по проценту вовлекаемых в процесс носителей и переносчиков,
в горных очагах значительно ниже, чем в равнинных. Так, процент зара-
женности сурков, сусликов, полевок и особенно пищух, по результатам
бактериологического исследования, составляет от десятых долей едини-
цы до нескольких единиц. В равнинных же очагах для песчанок и сусли-
ков непосредственно в местах течения эпизоотий этот показатель часто
составляет 5–20 %.
Данные изучения высокогорных очагов чумы, где носители – полевки,
суслики и пищухи, –
показывают, что для части территории таких очагов
не характерны длительные межэпизоотические периоды. Так за 20–25 лет
наблюдший отмечено, что они не характерны для больших участков тер-
ритории Закавказского высокогорного, Тувинского и Горно-Алтайского
очагов. В отношении сурочьих очагов такие выводы сделать нельзя из-за
проведения в них широких оздоровительных мероприятий.
Однако на отдельных участках этих очагов, где происходит, по-видимо-
му, независимое сохранение чумного микроба, межэпизоотические перио-
— 110 —
ды имеют место.
Более того, в разных высокогорных очагах есть участки,
на которых единичные находки зараженного животного не повторялись на
протяжении десятков лет.
Почти во всех высокогорных очагах резче, чем в равнинных, выраже-
на пространственная структура. В ряде случаев (Центрально-Кавказский
и Восточно-Кавказский, Тянь-Шаньский, Горно-Алтайский и Тувинский
очага) глубина изоляции друг от друга отдельных участков очага настоль-
ко велика, что имеется принципиальная возможность возведения их в ранг
самостоятельных природных очагов. Однако в отсутствие практической
необходимости целесообразно пользоваться
принятой в настоящее время
схемой крупно региональных выделов природных очагов. Тем не менее,
в соответствующих случаях протекающие на таких участках процессы и
независимы, и самостоятельны.
История наблюдений за большинством высокогорных очагов чумы
невелика. Патогенез чумы человека и животных, вызываемый возбудите-
лем из высокогорий, изучен сравнительно слабо. Это вносит трудности в
определение их эпидемической опасности. Риск заражения для каждого
Природные очаги чумы Кавказа. 1 – Центрально-Кавказский; 2 – Терско-Сунженского
междуречья; 3 – Прикаспийский Северо-Западный; 4 – Дагестанский равнинно-предгор-
ный; 5 – Восточно-Кавказский (Дагестанский) высокогорный; 6 – Закавказский равнин-
но-предгорный; 7 – Закавказский высокогорный; 8 – Приараксинский
— 111 —
из очагов различен. Его высокие значения
определяются для очагов, где
роль носителей выполняют сурки и суслики, что связано со способностью
к миграции блох (суслики), с использованием этих, сравнительно крупных
животных в хозяйственных целях, с развитием туризма в местах их обита-
ния (Приэльбрусье). Подобные оценки для полевок и пищух должны быть
иными. В поселениях полевок и монгольской пищухи не наблюдается или
очень низка миграция блох на поверхность нор. Эти мелкие зверьки не
служат объектом промысла. Территории полевочьих и пищухового оча-
гов мало посещаются туристами и используются в основном под живот-
новодство. Однако настораживает большое
число вспышек чумы людей в
прошлом на территории этих очагов, по-видимому, местного происхожде-
ния, а также склонность местных грызунов к синантропизации.
Настоящий обзор свидетельствует о существенных отличиях высоко-
горных очагов от равнинных по разным биологическим, климато-геогра-
фичесжим характеристикам. По-видимому, в высокогорьях существует
особая нозологическая форма чумы и это обстоятельство должно учиты-
ваться в научных исследованиях и эпиднадзоре.
Do'stlaringiz bilan baham: 
