А. И. Дя тл ов о жи зни, на уке и чуме

АЛЕКСЕЙ ИЛЬИЧ ДЯТЛОВ
(1928–2009)
«Что войны, что чума? – конец им виден скорый,
Их приговор почти произнесен.
Но как нам быть с тем ужасом, который
Был бегом времени когда-то наречен?»
А. Ахматова
Его уже нет. Не было похоже, что ему 81, почти 82 (не дожил три месяца).
Не высохший и не растолстевший от возраста, глаза живые, умные, с 
искоркой юмора и совсем еще не седые волосы, а так с равномерной про-
седью. Ему много дано было от природы – любознательность, ум живой и 
глубокий, собранность, художественные способности. В молодости очень 
хорошо пел, обладал прекрасным слухом, учился и играл на пианино.
Получалось все, за что ни брался и рисунки и картины маслом, и основ-
ное хобби по жизни – скульптуры и поделки из дерева. Здесь он был на 
уровне больших мастеров. Через всю жизнь с нами прошли сделанные 
из разных пород дерева: Дарвин, Эйнштейн, Микельанжело, Леонардо да 
Винчи, Сикстинская мадонна Рафаэля и много, много других больших и 
малых поделок, вызывающих восторг видящих их.
Всего сделано им было, начиная с 1960 года, до 70-ти скульптур и дру-
гих предметов из бука, ясеня, березового капа и березы, тополя, кизила, 
капа грабового, можжевельника, клена, дуба, груши, чинары, шелковицы, 
барбариса, лещины с Кавказа, рябины, тиса, абрикоса, березы и бересты, 
ели (спиральная колонна из ели, высотой, 2,5 метра), взятых в лесах Под-
московья и Ставрополя, Черноморского побережья Кавказа и других мест. 
Часто поделки из дерева шли в сочетании с костью, янтарем, медью и др.
Состоялся он и как ученый. Не кабинетный, все должен был увидеть и 
почувствовать, понять и оценить сам, таким был с детства.
Алеша родился в Москве 25 марта 1928 года в остроумовской больнице. 
Отец, Илья Григорьевич – инженер строитель, мать, Варвара Николаевна 
(урожденная Ленская) – несмотря на то, что не имела специального обра-
зования была грамотным, начитанным и очень знающим человеком, рабо-
тала в мастерской по оформлению декораций и т.п. Жили в Сокольниках 
на Поперечной просеке. С обеих сторон лес, в тридцатых годах настоящий, 
густой, местами болотистый и непроходимый. Дома строились в середине 
19 века, в каждом, 2-х этажном из сосновых бревен жило по 12–20 семей. 

---

— 235 —
У Дятловых на 18 м
2
жило постоянно 7 человек, иногда до 10. Кроме того, 
спаниель Дик и до десятка разнообразных певчих и ручных птиц (ручные 
скворцы, галки, сорока, ворона).
В 1941 году война. В Сокольниках на краю леса выкопали с ребятами 
«укрытия» в виде открытых окопов, а годом позже, землянку с крышей из 
бревен в два наката.
У ребят высшим шиком было поднять упавший осколок от снаря-
дов зенитной артиллерии. В апреле 1943 года начал работать на заводе 
«Калибр» учеником токаря (школы в зиму 1942–1943 гг. в Москве закры-
лись из-за отсутствия топлива). Проработал почти год.
В 1947 году поступил в Московский Пушно-Меховой институт в под-
московном городе Балашиха и в 1952 окончил его.
Натуралистические интересы в институте особенно питались общением 
с профессором П.А. Мантейфелем, любимым студентами – дядей Петей. В 
это время вел дневники натуралистических наблюдений, на основе кото-
рых была написана первая работа «Как вальдшнеп переносит своих птен-
цов», опубликованная в журнале «Природа» (вып. 8) в 1951 году и еще две 
работы такого же плана, напечатанные в МОИП и Зоологическом журнале, 
соответственно в 1952, 1953 гг.
Одновременно в 1947–1949 гг. работал в дендропитомнике Соколь-
нического парка – с тех пор интерес и знание видов растений в разных 
местностях.
После окончания института был распределен охотоведом в Якутию. 
Но его интересовало другое. Вместе с однокурсником Ю.В. Руденчиком 
пошли в Министерство здравоохранения и получили направление на рабо-
ту зоологами в Нукусскую противочумную станцию Минздрава СССР 
(Каракалпакия).
И попал Алексей Ильич из цивильной столицы в совершенно другой 
мир. Самое тяжелое – жара, в летнее время 40–43 градусов. 
Пустыня же, представление о которой не всегда совпадает с действи-
тельностью, или зависит от восприятия ее, поразила и увлекла его сразу.
Вечером, когда после захода солнца, пески волшебных барханов очень 
быстро обретают прохладу, становятся особенно видны пустынные растения 
и животные. Вот Ферула, экзотическая и прекрасная, кусты саксаула, ящур-
ки, вывертывающиеся из-под ног, видишь, как ползет змея. А как интересны 
поселения больших песчанок – колонии, суслики и многое, многое другое, в 
том числе не совсем приятные встречи с фалангами и скорпионами. Алексей, 
демонстрируя свое бесстрашие, сажал скорпиона на ровно вытянутую руку у 
кисти, и скорпион двигался по направлению к локтю, такие вот были забавы.

---

— 236 —
Мать Алексея долго сохраняла московскую прописку, в надежде, что 
вернется в Москву. Нет, увлечение переросло в глубокий интерес, стало 
смыслом жизни, а накапливающиеся знания по чуме все больше привязы-
вали к работе в этой области. По 6–8 месяцев находился в самых тяжелых 
пустынных экспедициях (противоэпидемические отряды).
В первые же годы стал публиковать научные статьи.
В 1957 году, вместе с женой, Ириной Ивановной (урожденная Череда), 
работающей паразитологом там же, переехал в г. Бухару (Бухарское отделе-
ние Узбекской противочумной станции), где проводил исследование Кызыл-
кумского природного очага чумы, работая старшим зоологом. В 1963 г. 
получил перевод в Ташкент старшим зоологом Узбекской противочумной 
станции. В 1966 году Минздравом СССР был одновременно назначен зам. 
Начальника станции по противоэпидемическим и научным вопросам.
Вместе с тем, в эти годы (1966–1968) он подготовил и защитил кандидат-
скую диссертацию по природной очаговости остро некротизирующего кож-
ного лейшманиоза (пендинская язва), на материале, собранном еще во время 
работы в Бухаре, где он часто контактировал с Л.М. Исаевым – директором 
Самаркандского института тропических болезней, по его просьбе помогал в 
изучении и борьбе с этой местной и очень неприятной болезнью.
Подрастали дети, которых надо было учить в русских школах (а жила 
семья в то время в старом городе, где русских школ не было). Подал на 
конкурс на должность старшего научного сотрудника НИ противочумного 
института Кавказа и Закавказья, прошел по конкурсу и в августе 1969 г. 
переехали в г. Ставрополь.
Первый период жизни в Ставрополе оказался очень тяжелым в бытовом 
отношении, так как не было квартиры. Поиски съемной квартиры и пере-
езды с одной на другую с двумя детьми в возрасте 10–11 лет, не помешали 
вспышки энергии его творчества.
Алексей Ильич разрабатывал новые направления в исследовании при-
родной очаговости чумы на основе эволюционной концепции, организовы-
вал крупные экспериментальные исследования с привлечением двух-трех 
десятков сотрудников из разных лабораторий. Писал статью, доклады, 
устраивал научные конференции, в том числе, и Всесоюзные. Редактиро-
вал и издавал, пробивая массу запретов и препятствий, сборники научных 
работ. В 1975 году защитил докторскую диссертацию на тему: «Природ-
ный очаг чумы в Кызылкумах». В то же время занимался такими инфек-
циями, как псевдотуберкулез и др.
В 1973 году закончилось строительство кооперативного дома, в кото-
рый ему удалось попасть с большим трудом через райисполком. Жилищ-

---

— 237 —
ная проблема была решена за 3,5 года без какой-либо помощи со стороны 
института.
В 1983 году А.И. Дятлов стал заведовать объединенной лабораторией 
Медицинской зоологии.
Дети в Ставрополе закончили школу и медицинский институт. Дочь ста-
ла хирургом, защитила кандидатскую диссертацию и работает в Ставропо-
ле. Сын пошел по стопам отца, работал в Саратове в институте «Микроб», 
занимался биотехнологией, защитил кандидатскую, а потом и докторскую 
диссертацию. Теперь профессор, директор Государственного научного 
центра прикладной микробиологии и биотехнологии в Серпуховском рай-
оне. Растут внучки.
В 1990 году возникла возможность обмена Ставропольской квартиры 
на Подмосковье – г. Лобня в 30-ти минутах езды на электричке от Москвы. 
Вышел на пенсию и переехал вместе с женой.
Выход на пенсию совпал с разрухой и экономическим кризисом в 
стране. В Москве бывали 4–5 раз в неделю, организовали себе огород на 
неудобях. Без него в это время вообще были бы лишены зелени и ягод. 
Время было бурное, революционное. Многотысячные людские потоки по 
Тверской, со скандированием «Ельцин, Ельцин», наряды конной милиции, 
милиционеры со щитами, перекрывающие переходы и т.д.
Потом стали свидетелями расстрела Белого дома. Было большой удачей 
быть тогда в Москве, в это время исторических событий в Москве.
Существование на пенсию в те годы было более чем скромным, силы 
для работы были, устроился на работу в Москве на должность зоолога 
противочумного центра Госкомсанэпиднадзора России в эпидемиологиче-
ский отдел. Проработал там совсем недолго, не пошло, уволился.
Жизнь в стране и Подмосковье постепенно наладилась, но годы шли, 
прошло 5 лет совсем не плохой жизни, связанной с Москвой и Подмоско-
вьем, с их историческими местами, памятниками, музеями с одной сторо-
ны, и прекрасной природой Подмосковья – с другой.
Но жизнь диктовала свои условия – дочь в Ставрополе родила второго 
ребенка, надо было помочь, да и оставаться одним в маячащей уже впе-
реди старости не вызывало оптимизма. Приняли решение еще раз круто 
изменить свою жизнь и вернуться в Ставрополь, где было уже прожито 20 
лет. Так и сделали и все вернулось на круги своя.
В 1997 году Алексей Ильич был принят на должность ведущего научно-
го сотрудника Ставропольского противочумного института, а в 2000 году 
переведен в лабораторию медицинской зоологии того же отдела с сохра-
нением должности, где и проработал до 2003 года (когда ушел на пенсию).

---

— 238 —
В эти годы Алексей Ильич стал членом ученого совета Ставропольско-
го государственного университета по присуждению кандидатской степени 
(а 15 лет был членом ученого совета по присуждению докторской степени 
в Саратовском институте «Микроб»).
В это и последующее время активно участвовал в научной деятельно-
сти Ставропольского университета, часто выступал в качестве официаль-
ного и неофициального оппонента. Работал в качестве главного научного 
сотрудника в отделе морских и экосистемных исследований. Последние 
его печатные работы были связаны с эколого-краеведческими проблема-
ми. «К экологии серой вороны в антропогенных ландшафтах», «На круп-
ного зверя» и др.
Всю свою творческую и научную жизнь, он решал такие вопросы, как 
динамика численности больших песчанок в Кызылкумах, изучал меха-
низмы очаговости чумы, эффективность борьбы с большой песчанкой, 
анализировал течение чумы в разные годы, разрабатывал методики эпи-
зоотологических обследований на чуму и меры профилактики, занимал-
ся районированием очагов в Кызылкумах. Изучал популяционную струк-
туру ареала малого суслика на Кавказе, полуденных песчанок, горного 
суслика, краснохвостых песчанок в Закавказье. Много внимания уделял 
картографированию как приему эпиднадзора, картировал поселения 
малого суслика в Приэльбрусье. Им были детально закартографированы 
норы, отловлены и исследованы песчанки и их блохи на 120 гектарных 
площадках на общей площади более 1,5 тыс. га. Изучал очаги полевочье-
го типа в Дагестане.
Анализировал изменчивость иммунитета у грызунов-носителей под 
влиянием эпизоотий чумы, как фактора естественного отбора.
Высказываемые им предположения по природной очаговости чумы в 
ряде случаев находились в противоречии с общепринятыми традиционны-
ми оценками, сложившимися еще в самом начале изучения.
В монографии «Природная очаговость чумы на Кавказе», опубликован-
ной в 2001 году, обобщены научные материалы по восьми природным оча-
гам чумы, подтверждается ранее высказываемое им отрицание трансмис-
сивной передачи, как основного механизма природной очаговости чумы, 
вынуждающее к пересмотру выводов и наблюдений, основывающихся на 
представлении об участках «стойкого» и «временного» пребывания чумы, 
об основных и второстепенных носителях, о понятии «природный очаг» 
чумы, о механизмах и направленности процесса эволюции возбудителя 
чумы, о роли почвы в сохранении чумного микроба и вековые межэпизоо-
тические периоды и др.

---

То есть, в результате многолетних наблюдений Алексей Ильич Дятлов 
предлагал свое видение и оценку эпизоотического механизма природной 
очаговости чумы. Насколько это ему удалось, покажет время.
11 декабря 2009 года его не стало.
Обладая эрудицией, высоким интеллектом, широтой интересов, он внес 
в эту огромную кладовую сокровищ познания человеком мира, окружаю-
щего нас, свое видение и решение проблем, связанных с природной очаго-
востью болезней, уносящих сотни человеческих жизней на земле.
Хочется закончить это краткое повествование о жизни и творчестве 
Алексея Ильича Дятлова словами из письма его друга и соратника, док-
тора медицинских наук, Ю.З. Ривкуса, после известия о кончине Алексея 
Ильича: «Для меня это самое черное известие за последние несколько лет. 
Для меня Алексей был, в полном смысле маяком, свет которого я тщился 
достичь всю свою жизнь. Даже просто быть в его окружении – это было 
большой честью для его единомышленника и ученика, тем более, если он 
испытывал к тебе еще дружеские чувства. Он был и остается Светлым и 
Достойным человеком. Надеюсь, что его неоценимый вклад в познание 
природы все-таки будет признан и развит. А пока он один из последних 
зубров Российской противочумной службы и память о нем будет жить сре-
ди нас, пока мы живы».
И.И. Дятлова, 14.07.2012 г.

---

О жизни, науке и чуме
Алексей Ильич Дятлов
Дизайн и верстка Марченко Г.И.