Методическое пособие по дисциплине «Философия» для студентов всех направлений/ С

 
№2. В чем сущность личности, согласно П.М. Абовину-
Егидесу? Что характерно для безличностного, ограниченно 
личностного и вполне личностного социума? Чем буржуазное 
общество не устраивает автора? Правильно ли, по вашему 
мнению, автор характеризует подлинно личностное общество 
ли оно должно быть устроено иначе?

---

392 
Петр Маркович Абовин-Егидес «Панперсонализм как социальная философия».
Какое же, собственно, отношение между человеком и обществом делает первого 
личностью? Это - отношение определенной относительной самостоятельности, 
независимости, это - определенная мера (амплитуда) самоопределения. Личностность и 
есть мера автономии, самоопределения, самоуправления человека в обществе, мера 
простора - экономического, политического, бытового - между человеком и обществом, 
между человеком и другими людьми, простора, необходимого и достаточного для 
развертывания внутренних потенций человека, потребность в котором (развертывании) 
для самого общества возникает на определенном историческом уровне. Личностный 
простор, личностная автономия - определенная свобода не от общества, а в обществе. 
Этим личностность - а соответственно и панперсонализм отличается от индивидуализма, 
который означает абсолютную «свободу» от общества, что ведет к его развалу и, стало 
быть, к распаду самого человека как человека. Личность - самоутверждающийся, 
самоуправляющийся, самоопределяющийся, саморегулирующийся, самовыражающийся 
человек (но может быть еще не саморефлектирующий). В дальнейшем я пришел к 
уточнению, конкретизации этого определения: реальным выражением личностности 
является правой реальная возможность принимать решения. Только при этом является 
человек личностью: только в том он автономен, самоопределяем, самоуправляем, в чем 
имеет возможность принимать решение или абсолютно равноправно с другими 
участвовать в принятии решения коллективом, обществом, что означает реальное право 
на выбор, на самовыражение, на самоутверждение… 
История человечества есть история развертывания свободы - то есть она есть 
история нарастания уровня личностности. Наибольший уже достигнутый в этом - уровень 
современного западного буржуазного общества, но и в нем личностность лоскутная, и она 
весьма 
далека 
от 
полной, 
всесторонней 
личности, 
от 
осуществления 
панперсоналистичности. Близким к современному западному уровню был уровень 
личностности в перикловских Афинах. При всем социально-имущественном расслоении в 
них демоса каждый гражданин, как уже отмечалось, являлся личностью и в бытовом, и в 
политическом, и в экономическом отношениях, - в отличие от массы современных людей 
на Западе, которые, будучи непричастны к собственности, являются экономически 
несвободными и, таким образом, в экономическом отношении личностями не являются. 
Иначе говоря, личностность в экономическом плане определяется причастностью к 
собственности: экономически личностью, то есть экономически свободным является тот, 
кто причастен к собственности - индивидуальной или общественной, точнее говоря, кто 
принимает по поводу нее решения, кто имеет в ней решающий голос. Этого лишены 
наемные люди в капиталистическом обществе и у нас, о чем нам уже пришлось говорить 
в разделе о концепции современного социализма… 
Из всего до сих пор сказанного следует, что безличностный тип социума выступал 
в истории в формах: 
— первобытно-общинной (при тотальной регламентации человеческого индивида), 
— азиатской (с деспотом и его бюрократическим аппаратом наверху), 
— феодальной, 
— олигархической, 

---

393 
— и наконец, матричной, бытовавшей в современных эгалитаристских обществах, 
таких, как СССР, Китай, Куба, Вьетнам, Камбоджа, ряд стран Восточной Европы. К этому 
же близки Эфиопия, Ангола. Многие из них уже вырываются из этого статуса. 
Личностный же тип социума выступал в истории пока лишь: 
— в античной форме, 
— в форме средневековых городов-коммун, к которым можно причислить и 
Псково-Новгородское общество, 
— в современной капиталистической форме. 
Все эти формы представляют, как мы писали, ограниченную личностность: 
античная форма ограничена тем, что личностями являются только граждане, в то время 
как огромная масса рабов - неличности во всех отношениях, в том числе и в бытовом; 
буржуазная форма ограничена тем, что наемные работники не могут принимать решения 
о делах производства, на котором они же работают; этого ограничения еще не было в 
средневековом городе (при простом товарном хозяйстве), но именно он стал колыбелью 
капиталистического общества. 
Полная же гармоничная личностность (то есть панперсонализм), означающая, что, 
во-первых, все люди являются личностями, во-вторых, во всех отношениях, еще нигде в 
истории осуществлена не была. Это такая же незаполненная «клетка-ячейка» в сети 
возможных социальных систем, как пустые клетки в периодической системе Менделеева, 
постепенно заполняемые, или как долго пустующее место неизвестной планеты, 
предсказанной Коперником на основании открытой им гелиоцентрической системы. Из 
того, что панперсоналистская система не стала пока фактом и опытным путем не может 
быть верифицирована ее реальность, не следует, что она невозможна, неистинна, как 
незаполненные «клетки» в системах Коперника и Менделеева не свидетельствовали о 
несостоятельности самих систем: наоборот, эти системы служили стимулом для 
поисков... 
Перестройка и призвана не обновить нонперсонализм и не перейти от него к 
фрагментарному персонализму, а перейти к панперсонализму, то есть к универсальному 
самоуправлению. Панперсонализм же как самоуправленческий образ жизни есть 
преодоление ограниченного персонализма: последний допускает в экономической сфере 
фактическое ущемление личностности одних со стороны других, что обусловливает 
определенную деформацию личности в остальных сферах социальной жизни. 
Панперсонализм отрицает какое-либо господство человека над человеком - 
политическое, экономическое, психологическое… 
Представители творческой интеллигенции, стремясь быть персонами-личностями, 
вместе с тем зачастую по-снобистски, презрительно относятся к остальному 
человеческому племени: мол, тупой, нетворческий человек должен быть мусорщиком, а 
творческий, - аристократом, умелый - капиталистом. Но тут явная логическая передержка: 
из того, что не каждый - индивидуальный творец нового, не следует, что он не должен 
быть личностью, не должен иметь право решать дела, касающиеся всего общества, в 
котором он живет, в том числе, следовательно, и его лично, тем более не следует, что он 
должен быть наемным, эксплуатируемым. Если человек родился нетворческим, то это не 
его вина, а его беда, - и это не значит, что он менее чувствителен к унижениям и 
оскорблениям, что он в нравственном отношении ниже и менее достоин быть личностью 

---

394 
во всех отношениях, чем человек, который имеет творческие способности в какой-то 
узкой сфере и который может быть в нравственном отношении гораздо ниже. 
Вывести всех людей, каждого из состояния самоотчужденного сознания, создать 
всем людям равные возможности осуществлять свои неравные потенции, создать всем 
людям реальные возможности развертывания своих сущностных сил, своих 
способностей, право выбирать, право решать, право решающего - а не просто 
совещательного - голоса во всех сферах социальной жизни, право на полное 
самовыражение, самоутверждение - в этом смысл панперсонализм. Панперсонализм - 
самоцель общества, основанного на самоуправленческо-гуманистических началах. 
Совершенно очевидно, что не может быть панперсоналистского образа жизни, если кто-
либо узурпировал политическую власть или эксплуатирует кого-либо экономически, 
лишает его права решать в сфере производства или в какой-либо иной. Эксплуатация 
чужого труда отсутствует только тогда и там, когда и где производитель соединен со 
средствами производства, то есть когда и где производитель-исполнитель является 
одновременно и собственником-организатором-распорядителем. 
Это возможно в двух случаях - при индивидуальной собственности без наемного 
труда и при коллективной, общественной собственности, которая может быть либо 
кооперативной, либо общенародной, - и то, и другое вписывается в подлинный 
социализм. Стало быть, как раз социализм может стать условием, необходимым для 
реализации панперсонализма. Социализм - это личностный коллективизм или 
коллективистическая личностность, а в нашей стране [СССР] до сих пор наличествует 
безличностный «коллективизм» или «коллективистическая» безличностность, то есть 
матричный «коллективизм»… 
Следует иметь в виду то историческое обстоятельство, что первым в истории 
классом, который за каждым членом общества признал достоинство личности, 
провозгласил принцип построения общественной жизни на основе признания личной 
свободы каждого, без чего нет и не может быть демократии, равной своему понятию, 
была буржуазия. Но буржуазия весьма противоречивый класс: хотя она и стоит на 
позициях политической демократии, однако экономическая демократия претит ей, ибо 
буржуазия опирается на частную собственность как на основу экономических отношений. 
При частной же собственности господствует социальная психология «вещизма», 
раболепия перед вещью и символом. Господство вещи и символа над человеком и 
человеческими отношениями, инверсия субъект-объектных отношений, потребительская 
иерархия ценностей, в которых ценности материальные, примитивно-зрелищные, 
сексуальные (без любви) превалируют над духовно-творческими и этико-эстетическими - 
все это и есть то, что именуется буржуазностью, буржуазным, мещанским образом - 
стилем жизни. Человек оказывается однолинейным, одномерным, как мы отмечали, 
односторонним, частичным, фрагментарным, развивается по принципу флюса. 
Сознанием такого человека легко дирижировать, оно конформно, он в плену 
всевозможных 
алгоритмов, 
имеющих 
хождение 
в 
«массовой 
культуре» 
и 
распространяемых с помощью средств массовой информации. Лишь единицы в этих 
условиях вырываются из плена самоотчуждения и духовно «делают самих себя». 
Буржуазия мечется между своей демократичностью и своей же алчностью. Близорукая 
алчность - или алчная близорукость - многих бизнесменов ведет к тому, что они идут на 
экономические сделки даже с дьяволом. 

---

395 
Провозглашая превосходство общественных форм собственности на средства 
производства над капиталистическими, социалисты исходят из того, что скопление 
огромных сумм капитала в частных руках деформирует и самое демократию. Пусть даже 
эти средства в основном снова пускаются в производственный оборот; пусть изъятие 
капитала из этого оборота строго регламентируется законом, как, например, в США;
пусть капиталист тратит на себя и свою семью даже не больше, чем менеджер или 
высший номенклатурщик в странах, где лишь провозглашен «социализм», пусть сейчас в 
развитых странах нет уже тех ужасов эксплуатации, о которых писали исследователи 
XIX 
века, - тем не менее концентрация огромных капиталов в частных руках неизбежно 
приводит к коррупции, к подкупу бюрократии и даже политических деятелей, то есть 
избранных народом лиц, к мафиозности, к росту нравственных болезней общества, 
преступности, безработицы, инфляции и пр., к ущербности, ограничению демократии, что 
мне уже доводилось видеть, так сказать, собственными глазами. Стало быть, актуальной 
альтернативой этому может быть следующее: полное развертывание всех потенций 
личностной демократии, возможное в условиях универсального самоуправления, т. е. 
подлинного социализма. 
При социализме политическая демократия не просто политическая надстройка, как 
твердят марксистские учебники, не привесок, который можно отбросить, а основа, без 
которой общественная собственность как существенная для социализма перестает быть 
сама собой. Отсюда: не социализм и подлинная демократия исключают друг друга, как 
тщатся утверждать антисоциалисты, а исключают друг друга как раз социализм и 
диктатура… 
Итак, демократия и личностность входя в самое сущность социализма, который 
тождествен универсальному, всестороннему самоуправлению. Именно поэтому 
выражения «демократический социализм», «гуманный социализм», «социализм с 
человеческим лицом» (вернее: нутром) неточны, тавтологичны: негуманного, 
нечеловечного, недемократического социализма нет и быть не может. Мало ли что можно 
наименовать «социализмом», но без демократии это будет олигархизм, этэлитаризм, 
матрицизм, политаризм, этатизм, госкапитализм, госфеодализм или какой-то симбиоз – 
все что угодно, только не социализм.