Монография представляет собой исследование традиционной вышивки

Сюзане с изображением стилизованного 
рыбного пруда. Шафиркан, начало ХХ в. 
Коллекция Игнасио Вока

---

49
к символике мотивов вышивки локальных центров
бражение цветущей природы приобретает 
условно-абстрактную трактовку, как олице-
творение фантазийных райских кущ (ковры 
XVI в.). Однако со временем в садовые ком-
позиции возвращается реальное видение 
темы: композиции таких ковров представля-
ют собой строго очерченные квадраты или 
прямоугольники, разделенные между собой 
водными протоками с плавающими рыбами. 
На фоне квадратных участков размещались 
птицы, цветущие кусты и деревья. На про-
тяжении XVIII в. иранская композиция все 
более схематизируется, превращаясь в ряды 
прямоугольников с цветочными розетками; 
водные протоки и рыбы исчезают. В этой 
связи, рассматривая бухарские вышивки 
с изображением прудов в контексте из-
вестной в художественном текстиле стран 
мусульманского Востока темы, следует 
подчеркнуть их самостоятельность. Рисо-
вальщицы проявляют незаурядность фан-
тазии, каждый раз предлагая новые видения 
образа. Вряд ли стоит усматривать здесь 
какой-либо культовый подтекст – вероятно, 
сюзане с рыбами возникают как стремление 
женщин подражать роскоши быта знати. 
Вместе с тем образ рыбы был близок и по-
нятен в контексте свадебных торжеств, как 
символ водной стихии и плодородия.
Замечательный экземпляр провинциаль-
ной бухарской вышивки хранится в Фонде 
Марджани – это 
такияпуш середины XIX в., 
предположительно из Кермине. Основу его 
декора составляют крупные пальметты и ро-
зетки в сочетании с более мелкими цветоч-
ными мотивами и обрамляющими их тон-
кими ветвями. Мастерство рисовальщицы 
проявляется как в композиции, выстроен-
ной по осевой симметрии, так и в трактовке 
мотивов, каждый из которых отличается от 
других в деталях и расцветке. Расположе-
ние двух основных пальметт по вертикаль-
ной оси словно подчеркивает идею роста, 
стремительного движения вверх. Их со-
четание с другими цветочными мотивами 
можно расценить как намек на приумноже-
ние блага, достатка, пополнение семьи, в то 
время как гибкие зеленые ветви, унизанные 
листьями, легким кружевом заполняющие 
пространство серединного поля, придают 
композиции ощущение взаимосвязанности 
всего сущего. Декору серединного поля 
аккомпани рует бордюр, где такие же круп-
ные пальметты предстают в листвен ном 
окружении – вариант мотива, известного в 
народе как 
от-туяги. Идея пышного цвете-
ния и приумножения как нельзя лучше пере-
дана в этой вышивке, где изящество рисунка 
сочетается с воздушностью общего компо-
зиционного решения.
В бухарских вышивках часто встречают-
ся также изображения птиц и животных, 
фигурки кувшинов – 
кумган или офтоба, 
приборов для курения – 
чилим. Включение в 
орнаментальные построения изображений 
предметов быта можно рассматривать как 
своего рода десакрализацию абстрагиро-
ванных цветочных парадизов, стремление 
«населить» их столь же ценными с точки 
зрения народного восприятия символами, 
«обжить» и сделать понятнее «вселен-
ную» на 
сюзане.
В целом бухарская вышивка – искусство, 
глубоко народное по своему духу, кругу об-
разов и тем, однако ее следует рассматри-
вать и в контексте исламского искусства, 
профессиональной художественной тради-
ции. Творчество местных мастериц является 
ярким примером симбиоза элитарного и на-
родного художественного стиля, взаимодей-
ствия традиций «дворцовой» и массовой 
культуры. Характерная для народных куль-
тов тема расцветающей природы находит 
свое продолжение в цветочных парадизах, 
бывших самым выразительным проявлением 
исламской эстетики. Используя композиции 
из арсенала профессиональных