Министерство высшего и среднего специального образования руспублики узбекистан

§ 1. Внедрение западных средств производства в местную
промышленность
§ 2. Капитализм и многоукладность
§ 3. Основные виды капитализма в странах Востока
§ 4. Государственный капитализм в странах Востока
ПРИЛОЖЕНИЕ
Рекомендуемая литература
ВВЕДЕНИЕ
Целью учебного пособия является сообщение студентам знаний по истории народов Востока в контексте всемирно-исто­ри­ческого процесса, упорядочение этих знаний, выработка пони­мания логики исторического процесса и логики исторического исследования, развитие у слушателей исторического мышления. Для достижения этих целей необходимо ознакомление с основ­ными теориями исторического процесса, факторами и критерия­ми социальной эволюции, проблемой сравнительного значения внутреннего развития и внешних влияний. На основе представ­лений об общих закономерностях истории должно возникнуть понимание характерных черт и этапов развития основных азиат­ских и африканских обществ, общественностей исторического формирования и современного функционирования базовых об­щест­венных институтов.
Помимо стадий, по которым движется человечество в целом, каждый регион Земли – более того, каждое общество – имеет свою периодизацию, которая с общечеловеческой может не совпадать не только хронологически, но и по характеристике этапов. Особенно важно это учитывать при изучении истории Востока, поскольку его эволюция отличалась от западноевропейской (которая до сих пор незаслуженно играет в историософии роль некоего эталона).
Так, история Востока началась на 3000 лет раньше европейской и пережила этап очаговых цивилизаций, не наблюдавшийся в истории Запада. Средневековая история Азии строилась по периодам, которым также нет точных аналогий в европейской. Наконец, Новое время в Европе – это период становления капитализма, а на Востоке – это период колониализма, когда капитализм там тоже развивался, но в совершенно иных, чем в Европе, условиях.
Восток и Запад: вопрос остается
Осознание фундаментальных отличий Востока от Запада началось в древности, с появлением греческой цивилизации. Греки, столкнувшись с громадной и, казалось, непобедимой Персидской империей Ахеменидов, одержали в конце концов победу и стали размышлять, почему это им удалось.
Причину они видели в том, что у них преобладала демократия, человек чувствовал себя свободным, был более инициативным и в конечном итоге более храбрым и стойким на поле боя. В Персии же, по распространившемуся тогда представлению, господствовала деспотия, не было самоуправления, человек был рабом вождя, начальника, царя, а потому был труслив, вороват и т.п.
В период Александра Македонского была сделана попытка объединить Восток и Запад. Создалась громадная империя, охватившая всю бывшую Персидскую империю и Грецию. Хотя Александр рано умер и его империя не сохранилась как единое целое, но остались на всем этом пространстве так называемые эллинистические государства. Соединение деспотического государства с греческой по всем показателям культурой и с греческими по духу городами, несмотря на его неорганичность, продолжалось долго. В целом, если добавить к периоду эллинистических государств еще и время господства Римской империи, эта грандиозная попытка слияния Запада и Востока продолжалась без малого тысячу лет. Но она окончилась неудачей.
Арабские завоевания VII-VIII вв., затем сельджукские завоевания XI в., затем монгольские в XIII в., наконец, османские XV-XVII вв. снова провели довольно четкую границу между Западом и Востоком, к тому же отодвинув ее к границам Франции, к Вене и Будапешту, к Киеву и Новгороду. Попытки двигать границу в обратную сторону – например, Крестовые походы – были в тот период большей частью неудачны. Впрочем, удались Реконкиста в Испании и «Дранг нах Остен» в Восточной Европе.
В Средние века противостояние разных способов правления и разных устройств обществ дополнилось борьбой религий – ислама и христианства.
В Новое время появился еще один фактор раскола – противостояния метрополий и колоний.
В Новейшее время эта дихотомия получила развитие в виде противоречий между развитыми и развивающимися странами и все более осознается как противостояние Севера Югу.
Отношение Запада к Востоку, конечно, всегда было отрицательным. Это свойственно человеку: свое обычно нравится, а чужое, чуждое обычно непонятно, смешно или враждебно.
Но тем интереснее, что в период Просвещения, в XVIII в., в европейской мысли появилась и противоположная тенденция. Боролись два подхода к Востоку, возглавляемые неординарными личностями: Ш.Л.Монтескьё (1689-1755) и Вольтером (1694-1778). Мнения двух школ определялись не разными данными, которые они имели о восточных обществах, а их позициями по проблемам своих обществ и государств. Те, кто были удовлетворены функционированием своих обществ, рассматривали восточные государства как примеры негативные, свидетельствующие, как плохо жить при восточных порядках. Те, кто критически относился к действительности, находили на Востоке примеры истинно разумной организации обществ.
Критическое направление запугивало европейское общественное мнение засильем государства на Востоке. Апологетическое – пропагандировало через описание упорядоченности восточных обществ модель благожелательного деспотизма.
Монтескьё писал о деспотии на Востоке, о том, что там царит дух рабства. Он объяснил эту разницу географическими условиями.
Но развивалась и другая линия рассуждений. Вольтер считал, что Китаем управляет государь-философ, который действует в интересах народа. В духовной жизни господствует конфуцианство, которое представляет собой «чистую мораль». Франсуа Кенэ (1694-1774), основатель школы физиократов, писал, что Китай управляется на основе естественного закона и может служить образцом для всех остальных государств. там отлично налажены просвещение, экзаменационная система, господствуют мудрые законы, нет наследственной аристократии, но зато есть честное чиновничество. Идеализируя Китай, сторонники этого подхода вынуждены были утверждать, что в Китае существует частная собственность. Более того, раз они мудрые – значит, они уважают частную собственность. Как бы сторонники такого подхода ни были увлечены «порядком» на Востоке, они, как европейцы Нового времени, не представляли себе процветания без частной собственности.
Особенную роль сыграла книга французского врача Ф.Бернье, жившего на Востоке в 1656-1668 гг., «История последних политических переворотов в государстве Великого Могола». Книга состоит из описания событий, приведших к власти могольского императора Аурангзеба, описания его двора в первые годы правления, а также открытых писем Ж.Б.Кольберу (1619-1683) и ряду единомышленников. Перед Бернье был поставлен вполне определенный вопрос: не следует ли французскому королю взять в непосредственное управление все земли королевства? Бернье отвечает на этот вопрос пространно и очень определенно: без частной собственности государству грозит застой и упадок. «Эти три государства – Турция, Персия и Индостан, - уничтожив понятия «мое» и «твое» по отношению к земельным владениям, а именно это является основой всего, что есть в мире ценного и прекрасного, поневоле очень похожи друг на друга и имеют один и тот же недостаток: рано или поздно их неизбежно постигнут те же бедствия, та же тирания, то же разорение, то же опустошение».
Книга Бернье и другие подобные сочинения стали пропагандистскими материалами для тех, кто выступал против усиления абсолютистских тенденций в тогдашней европейской политической системе.
С началом колониальных захватов победила точка зрения, что Европа имеет абсолютное преимущество перед Азией, что Азия отстала, что страны Востока представляют собой прошлое Европы и задачей европейцев является либо цивилизовать их, сделать их «смуглыми европейцами», либо – тех, кто сможет цивилизоваться, - примерно наказать.
На философском уровне та же идея о доевропейской сущности восточного общества была наиболее весомо аргументирована Г.В. Ф. Гегелем (1770-1831). Он создал схему поэтапного развития человечества, в которой обществам Востока отвел первый, наиболее примитивный этап в развитии человеческого духа на пути от всеобщего рабства к всеобщей свободе.
В политэкономии та же идея была разработана Адамом Смитом (1723-1790), Джеймсом Миллем (1773-1836), Ричардом Джонсом (1790-1855), Джоном Стюартом Миллем (1806-1873).
Идея о первичности Востока получила как бы подтверждение открытием единства индоевропейских языков. Было установлено, что санскрит – древнейший индоевропейский язык. Отсюда как бы естественно вытекало, что индийцы – предки европейцев.
Открытие индийской общины в начале XIX в. опять же подтверждало первичность индийского социального строя и то, что политический деспотизм имеет солидную социальную базу.
В ХХ в. отношение к неевропейским культурам стало меняться под влиянием антропологии (или этнологии, как она называется в других странах). Стала ясна ценность любой культуры как части культурного генофонда всего человечества. Западноевропейская цивилизация (по крайней мере, в лице своих лучших представителей) перестала считать себя абсолютным образцом для всех.
Впрочем, с нашей точки зрения, способность западноевропейской цивилизации к самокритике, отличающая ее от всех других, до сих пор сохраняет за ней первое место в ряду остальных.
После Второй мировой войны и крушения большинства колониальных империй возобладала тенденция, противоположная колониальной: признание за афро-азиатскими культурами равноправия. Этот мощный гуманистический натиск сыграл большую роль в становлении ООН, ЮНЕСКО и ряда других организаций. В научной сфере он выразился в моде на «цивилизационный подход», теориях «многолинейного развития» человечества.
Бесчисленны попытки сформировать различия Запада и Востока в виде различных противопоставлений. Скажем, видят эти различия в противостоянии.
- телесности, техницизма – духовности,
- теоретического (логического) мышления – образному,
- посюсторонних ценностей – трансцендентальным,
- рациональности – иррациональности (или трансцендентальной
рациональности),
- принципа равенства – принципу иерархичности,
- революционности – эволюционности, стремлению к консенсусу,
компромиссу,
- стремление к построению идеального общества в будущем – поискам
идеала в прошлом.
Все эти противопоставления имеют некоторый смысл, но не абсолютны.