|
§ 1. Эксплицитный уровень
Еще более тесную связь всех смысловых компонентов книги образует
авторское предисловие, именно здесь транслируются ключевые установки
критика: «Перед читателем – не историко-литературное исследование и не
сборник отдельных статей, а свободная теоретическая композиция <…>»
622
.
Существенно, что предваряющее основной текст книги данное расширенное
метакритическое высказывание освещает не только идейные направления книги,
но и константы, значимые для всего комплекса литературно-критического
творчества автора. Так, например, уже в начальной стадии размышлений
подчеркивается, как именно необходимо строить размышления о литературе:
«для нас важно было найти в исследуемой ситуации ее проблемное ядро <…>»;
«повернуть историю и теорию навстречу друг другу»
623
.
«Противоречие» – ключевое слово книги, так как именно данный принцип
положен в основу ее композиционной, структурной и смысловой, организации:
исследовательский интерес автора располагается «между прерывностью
исследуемых ситуаций, взятых из литератур разных периодов и народов, и
непрерывностью в развертывании исследовательской проблематики <…>»
624
;
619
Эпштейн М.Н. Ирония идеала. Парадоксы русской литературы. М.: Новое лит. обозрение, 2015. С. 5.
620
Там же. С. 7.
621
Там же. С. 9.
622
Там же. С. 5.
623
Там же. С. 24.
624
Там же. С. 9.
216
«именно такие взрывчатые ситуации, когда литература становится местом
столкновения противоположных творческих сил, порождающих и отрицающих
друг друга, интересуют нас в первую очередь, ибо от них исходит самый мощный
импульс художественного обновления»
625
.
Для самого критика собственное сочинение предстает не собранием
разрозненных текстов, но единством как в формальном, так и в содержательном
отношении. И в качестве первоначального предположения о жанровой
принадлежности можно выдвинуть гипотезу о том, что рассматриваемая книга
1988 года есть эссе в крупной форме. Данное суждение опирается не только на
знание о приверженности автора именно к названной жанровой
разновидности
626
, но и по тому признаку, что каждая из составивших текстовое
целое часть предстает совокупностью собственно рассуждений о литературе
627
,
а также афоризмов
628
, пространных философских изречений
629
. Кроме того,
Эпштейн не раз подчеркивал, что гуманитарное знание, с его точки зрения, есть
априори междисциплинарная область, и можно видеть на примере
рассматриваемой книги, как данное представление реализуется в практическом
отношении.
625
Эпштейн М.Н.
Ирония идеала. Парадоксы русской литературы. С. 6.
626
Так, в 1999 г. М.Н. Эпштейн стал лауреатом Международного конкурса эссеистики. Необходимо отметить,
что в качестве своих приоритетных жанров сегодня Эпштейн называет проблемную статью, манифест, анализ
больших культурных тенденций и процессов (По свидетельству М.Н. Эпштейна из электронного письма от
28.10.2019).
627
См., напр
.: Эпштейн М.Н.
Парадоксы новизны. О литературном развитии XIX – XX веков. М.: Сов. писатель,
1988. С. 87. «Муза Державина шагала вслед XVIII веку грузными стопами Российской державы, в ней слышался
то грохот пушек, осаждавших Измаил, то львиный рык Потемкина, то петушиный крик Суворова, но
сладкозвучной она не была».
628
Ср.:
Эпштейн М.Н.
Парадоксы новизны. О литературном развитии XIX – XX веков. С. 6, 240, 7,:
«литературоведение – это самосознание литературы»; «Где нет опасности кризиса – там нет возможности
прогресса»; «Наивно полагать, что человек, отрешившись от духовности, попадает в безмятежное царство
животных – нет, он попадает в бестрепетное царство машин»; «Чем крупнее художественное явление, тем больше
оно вбирает противоречий и разрешает собой».
629
См., напр., рассуждения о традиции:
Эпштейн М.Н.
Парадоксы новизны. О литературном развитии XIX – XX
веков. С. 118: «Традиции возникают не потому, что так задумано предками, а потому, что так выбирают потомки»
«своеобразие нашего времени состоит в том, что оно обнаружило в себе способность создавать все новые и новые
традиции – творить, воспринимая».
217
Do'stlaringiz bilan baham: |
