Microsoft Word ru aloe utro ziyouz com doc

Мирмухсин р. 1921

КЛЮЧИ СЧАСТЬЯ

В пустынной степи, где веками топорщился только колючий кустарник, вырос рабочий городок. Дома в нем новенькие, ладные, издалека казалось, что кто‐то аккуратно расставил здесь множество белых коробочек.

Но, как говорится, в семье не без урода. У самого въезда в городок, возле широкого шоссе, торчала ветхая убогая мазанка, окруженная полуразвалившимся глиняным дувалом. Мазанку пришлось подпереть толстым бревном.
Мазанка разрушалась на глазах... Но, видно, дорога она была хозяину, потому что каждый год, осенью, он привозил на одногорбом верблюде саман, смешивал его с глиной и, взяв мастерок, принимался латать крышу, стены, дувал... Жители городка с сожалеющим любопытством следили за его работой. А ребята, заслышав верблюжий рев, бросали гонять футбольный мяч и со всех ног неслись к мазанке, поглазеть на диковинное животное. У верблюда был такой смешной горб, и он так смешно подгибал колени, ложась на землю!..
Уж несколько лет минуло, а ветхая мазанка все торчала у шоссе, на виду у всего города. И каждый, кто проходил мимо, недовольно хмурился. У всех эта мазанка была, как колючка в глазу!
И не удивительно, что когда на заводском партбюро зашел разговор о строительных делах, вспомнили и об этой «колючке». Один из выступавших, Туляган Тураев, сказал, что старая мазанка — «это уродливое пятно на общем фоне нашего города», и предложил направить туда бульдозер, сровнять мазанку с землей, а проживающих там старика и старуху выселить из рабочего городка и дать им жилье в другом месте.
Во время этого выступления старый рабочий Андреев с мрачной яростью давил в пепельнице докуренную махорочную самокрутку. Наконец окурок перестал дымить. Андреев взглянул на выступавшего:

• 
  Туляган Тураевич!.. Вы‐то сами знаете этих стариков!..
  
• 
  Вот они у меня где!..— Тураев провел ребром ладони по горлу.— Еще когда шло строительство, мы пытались их выселить... Куда там! Но теперь мы примем самые решительные меры.
  

Андреев встал с места.

• 
  Нет, товарищи, так не годится! О выселении стариков тут говорилось, как о каком‐то пустяшном деле. А это большой, важный вопрос!.. Я хорошо знаю хозяев мазанки. Старик — Разык Ибрагимов — пенсионер. У него двое сыновей на фронте погибли!.. Он тут родился, прожил трудную жизнь, сердцем прирос к этим местам... Вы все о доме говорите: сломать, снести, с землей сровнять! А о человеке подумали?.. Дом‐то сломать легко, как бы при этом чужую судьбу не покалечить!.. Да и какую ж чужую?!..— Андреев помолчал.— Конечно, жить в этой ма‐ занке — тоже мало радости... Тут и я проморгал. Знал ведь, как им туго, и молчал... А теперь вот что хочу предложить: пусть им дадут квартиру в новом доме. Вот хоть восьмую, что на втором этаже!
  
• 
  Позвольте! — вскинулся Тураев.— Мы собирались представить ее Исхакову.
  

Андреев отчужденно покосился на Тураева:

• 
  Исхаков пока холостяк, подождет... А эту надо дать старику.
  

Пусть хоть остаток дней проживет по‐человечески!

• 
  Верно, Андреич!— крикнул кто‐то с места.— Поддерживаем!
  

Тураев покраснел, машинально сунул руку в карман, достал папиросу, закурил. Исхакову тоже, видно, было неловко: он беспокойно заерзал на своем стуле.
На следующий день, прямо после работы, Андреев поспешил к старикам. Он остановился у глиняного дувала, постучал в покривившуюся калитку. Из‐за калитки донесся стариковский вздох, спустя минуту она открылась, и навстречу Андрееву с радушной улыбкой шагнул сам хозяин,— сгорбленный, с морщинистым лицом и белой бородкой клинышком. Он подал гостю руку:

• 
  Ассалам алейкум, Андреюп, добро пожаловать!.. Давно ты к нам не наведывался. Как здоровье, Разык‐ата? — заботливо спросил Андреев,— Как ревматизм?.. Нашли медвежье сало?
  
• 
  Нашел, нашел! — закивал старик.— На здоровье не жалуюсь. Да ты заходи, заходи.
  

Они прошли к айвану. Андреев, скрестив ноги, уселся возле низенького столика. Сел и старик.
Жена старика, Джахан‐апа, подала на подносе лепешки, сахар, конфеты. Разык‐ата, прижимая левую руку к сердцу, протянул Андрееву пиалу с кок‐чаем:

• 
  Угощайся, Андреев!..
  

Андреев глотнул терпкого, обжигающего чаю, повернулся к Джахан‐апа:

• 
  Как ваше здоровье, апа?..
  
• 
  Спасибо, милый, спасибо, грех жаловаться... А у тебя как?..
  

Здоровы ли жена, дети?

• 
  Все в полном порядке! — Андреев с минуту помолчал, огляделся.— А дом‐то ваш еле дышит... Вон, смотрю, и подпорку поставили!
  

Старик ничего не ответил, только сокрушенно вздохнул... Вот и еще один явился, пенять да уговаривать. Знали, кого прислать,— старого друга, Андреева!.. К Разыку‐ата каждую неделю приходил кто‐нибудь от строителей или завода,— дался же им его домишко!.. Зачем тревожат покой старого человека? «Дом пора на слом, вам надо переехать отсюда!» А если он не хочет переезжать? Прогнал он одного такого
«уговаривателя». И вот новый... Андреев!..
Разык‐ата молча, насупившись, отхлебывал из пиалы чай. Но только гость открыл рот, чтобы продолжить разговор, как старик отставил пиалу н сердито промолвил:
— Погоди, дай мне сказать!.. Ты, Андреюп, старый партиец. Знаю. А я старый член Союза Кошчи!..⁵ Почему меня не уважают?.. Тебе мой дом не по нраву?.. А я в нем всю жизнь прожил — и не хочу скитаться на старости лет по чужим краям!— Глаза старика гневно сверкнули.— Никуда я из этих мест не уйду. Это земля моих предков. Отсюда я сыновей на войну проводил!.. Нет такого закона — старость не уважать!

• 
  Чуть поостыв, смягчившись, старик продолжал: — Ты уж прости, Андреюп, на тебя‐то я не в обиде... Видно, уж некого прислать, раз тебя прислали. Плохой человек прислал!..
  

Меньше всего ожидал старый Разык‐ата, что в ответ на эти слова Андреев добродушно рассмеется. Он уже собрался было обидеться на гостя, но тот вытащил из кармана какой‐то ключ и торжественно положил его перед Разыком‐ата на столик. Старик озадаченно уставился на Андреева, потом ткнул пальцем в ключ:

• 
  Что это?
  
• 
  Ключ.
  
• 
  Ключ?..
  
• 
  Ну да. Ключ от вашего дома.
  

⁵ К о ш ч и — название Союза батраков и бедняков (1919—1930).

Старик совсем растерялся:

• 
  Какого дома?..
  
• 
  А вот пойдемте, покажу.— Видя, как разволновался Разык‐ата, Андреев улыбнулся.— Да вы не бойтесь, никто вашего дома не сломает. Пусть только попробуют!.. Я старый партиец, вы старый член Союза Кошчп. Уж как‐ нибудь сумеем за себя постоять, верно?.. А пока пойдем новый дом посмотрим. Понравится — переедете, а нет — оставайтесь в своей лачуге. А тех, кто досаждал вам, мы уже призвали к порядку.
  

Они поднялись, вышли со двора. Новый дом был совсем рядом — через дорогу. Поднявшись со стариком на второй этаж, Андреев открыл дверь тем самым ключом, который принес Разыку‐ата. Старик так и замер на пороге... Из передней видна была большая комната, залитая солнечным светом. Андреев провел в нее ошеломленного Разыка‐ата, показал ему две другие комнаты. Старик даже зажмурился: так ослепительно сверкали окна, блестели полы. Андреев включил электричество — днем свет лампы был совсем бледным. В кухне, в ванной он открыл воду — пусть старик видит, какие блага сулит ему вселение в новую квартиру!.. Но Разыка‐ата, видно, уже проняло, он шел за Андреевым как во сне: после тесной, темной мазанки новая квартира казалась особенно просторной и светлой, и старику просто не верилось, что это чудо будет принадлежать ему. Он шел молча, только губы его беззвучно шевелились, и щурились в улыбке глаза... Андреев оглянулся на него — ему почудилось даже, что старик стал выше ростом, стройней.

• 
  Ну, как, нравится?..
  
• 
  Да будет тебе во всем удача, Андреюп!
  
• 
  Я тут ни при чем,— засмеялся Андреев.— Квартиру вам государство дает. А мне только поручили вручить ключ.
  
• 
  Да будет во всем удача нашему государству!.. Пусть миллион лет живет наша партия! — В глазах у старика стояли слезы.— Позаботилась о старом человеке... Вон какой дом для него построила!..
  
• 
  Вот и переезжайте. Старик, робея, спросил:
  
• 
  А когда можно... переехать?
  
• 
  Да хоть сейчас. Это ведь ваша квартира.
  
• 
  Вай!.. Удачи тебе, Андреюп!.. Счастья нашей стране!..
  
• 
  Довольны?..
  
• 
  Не то слово сказал, Андреюп!.. Вай, как доволен!..— Старик
  

сурово сдвинул брови.— Теперь я сломаю старую мазанку!

Андреев принял равнодушный вид:

• 
  Ну, это уж ваше дело. Можете и не ломать.
  
• 
  Сломаю!.. Сегодня же и сломаю!.. Ты мне не перечь, Андреюп. Ты старый партиец, а я старый член Союза Кошчи. Ты меня уважай!.. Моя лачуга в нашем городе, среди таких домов и садов,— как пятно на новом халате. Сломаю!.. Для такого доброго государства... ничего не жалко!
  

На другой же день старый Разык‐ата перебрался в новую квартиру. А еще через два дня он появился у своей мазанки с кетменем в руках... Взобравшись на крышу, старик решительно взмахнул кетменем.
Весь город это видел.