С.М. Перевалов. С
КИФЫ КАК НОМАДЫ
...
37
него. Вот такое [обвинение] брошено скифами ионийцам (
Hdt.
4.142. Пер. под ред. А.И. Доватура).
Здесь необходимо сделать уточнение.
Скифы представляли со-
бой конгломерат различных племен, в том числе оседлых. Характери-
стики, о которых мы говорили выше, относятся, главным образом к
т.н. «царским» (или «царственным») скифам и скифам-кочевникам.
«По ту сторону
Герра находится та земля, которая называется цар-
ской, и [там] обитают скифы — самые храбрые и самые многочислен-
ные, которые считают других скифов своими рабами» (
Hdt. 4.20). Раб-
ство этих последних, по обоснованному мнению современных
комментаторов, было не чем иным, как формой даннической зависи-
мости, отличной от рабства в классическом его понимании
35
.
Вышеперечисленные
черты общества скифов-номадов, каза-
лось бы, канувшие в Лету вместе со скифами, паче всяких чаяний,
обрели новое рождение несколько десятилетий назад в постмодер-
нистском контексте, — в теории
номадологии Ж. Делеза и Ф. Гвата-
ри. Разочарованность в возможностях
буржуазного общества обес-
печить адекватное функционирование государственных институтов
подвигли французских философов к поискам новой альтернативы
государственному произволу, но с опорой на исторический опыт. В
основе номадологического проекта была заложена метафора ризо-
мы. «Ризома (корневище, трава) — образ
постмодернистского соз-
нания, — комментирует Валерий Мерлин. — Она противостоит кор-
ню (дереву, лесу), представляющим классическое мышление. Корень
имеет центр — ствол, уходящий в “глубину”. Ризома — сетевидная
структура, не имеющая центра и растущая вширь (примером может
служить грибница, прорастающая в любом месте).
На место экологической метафоры можно подставить этногра-
фическую, и тогда корень будет представлять оседлую, а ризома —
кочевую культуру. Результат этой подстановки — “Трактат о нома-
дологии”, вошедший во второй том “Капитализма и шизофрении”
(1980). Собственно говоря, кочевники сами подставляют себя в эту
метафору, поскольку они не разделяют пространство, а разделяются
в пространстве. Помещая кочевника в “гладком пространстве”, ли-
шая его всякой опоры и зацепки, Делез фактически совершает фено-
35
Народы нашей страны. 1982, 242. Прим. 220.
М
ОДУС ПОГРАНИЧЬЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ И ВАРВАРСТВА
38
менологическую редукцию:
изолирует свой предмет, углубляется в
его внутренний смысл. Трактат превращается в эссе — художест-
венное исследование кочевья»
36
.
Историческое мышление не отвергает свободного полета мыс-
ли, но корректирует его с опорой на факты. В теории Делеза и Гват-
тари заложено рациональное зерно: обоснование способности ко-
чевников, по общему мнению — менее
развитых, чем оседлое
население, не только разрушать мощные мировые цивилизации, но
создавать собственные структуры повседневности. В борьбе с аппа-
ратом Государства номады используют присущую им «по природе»
(вот и сгодился термин Стагирита) «машину войны». Успех или не-
удача зависит, как всегда на войне, от
соотношения сил в конкрет-
ный момент. Важно учитывать, что номадизм не исчез с исчезнове-
нием кочевничества, он принял новые формы и перетек в сферу
мысли, становящейся движущей силой общественных процессов.
ЛИТЕРАТУРА
Андреев Ю.В. 1996: Греки и варвары в Северном Причерноморье (Основ-
ные методологические и теоретические аспекты проблемы межэтни-
ческих кон тактов) // ВДИ. 1. 3–17.
Do'stlaringiz bilan baham: