396
Коммуникация как первичный опыт. Итак, первая забота индивидуализма в том,
чтобы сосредоточить индивида на самом себе; первая же забота персонализма -
рассредоточить его, чтобы открыть перед ним перспективы личностного существования.
Такие перспективы намечаются довольно рано. Первое движение человеческого
существа в раннем детстве - это движение к «другому»: ребенок в возрасте от шести
месяцев до года выходит из вегетативной фазы развития и начинает открывать себя в
«другом», понимать себя, реагируя на поведение «другого». И только позже, к
трем
годам, его захлестывает первая волна эгоцентризма. Когда мы размышляем о конкретной
личности, мы находимся под впечатлением ее внешнего облика. Она пребывает перед
нами в качестве объекта. Однако человеческое тело еще способно и видеть, оно - и глаз,
направленный в мир, и я сам, о чем часто забывают. Благодаря внутреннему опыту
личность предстает устремленной к миру и к другим людям, сливающейся с ними в
едином порыве к универсальному. Другие личности никак не ограничивают ее, они - залог
ее бытия и развития. Личность существует только в своем устремлении к «другому»,
познает себя только через «другого» и обретает себя только в «другом». Первичный опыт
личности - это опыт «другой» личности. Ты, а в нем и Мы предшествуют Я или, по
меньшей мере, всегда сопровождают Я. В природе, которой мы в известной мере
подчинены, два разных объекта не могут занимать одновременно одно и то же место в
пространстве.
Личность благодаря движению, полагающему ее как бытие, выставляет
себя вовне, ex-pose. Таким образом, она по сути своей коммуникабельна, она одна
предопределена как бытие. Именно из этого и надо исходить. Как философия,
нацеленная исключительно на мышление, никогда не найдет пути к бытию, так и
философия, исследующая одно лишь человеческое Я, не найдет дороги к «другому».
Когда коммуникация ослабляет свою напряженность или принимает извращенные
формы, я теряю свое глубинное Я. Ведь известно, что все душевные расстройства
связаны с потерей контактов с «другими», здесь alter («другой») становится alienus
(«чуждым»), и я оказываюсь чуждым самому себе, отчужденным от себя. Можно даже
сказать, что я существую в той мере, в какой я существую для «другого», и в конечном
итоге существовать - значит любить.
Такова изначальная истина персонализма. Вот почему цивилизацию, к которой он
стремится, можно назвать персоналистской и общностной. Вопреки твердолобым
индивидуализму и идеализму персонализм утверждает,
что субъект не занимается
самоедством и что мы владеем лишь тем, что отдаем другим, или тем, чему посвящаем
всю свою жизнь; и нам не достичь спасения в одиночку - ни в социальном плане, ни в
плане духовном. Итак, первейшее дело личности заключается в том, чтобы совместно с
другими строить общество личностей, где обычаи и образ жизни, общественные
структуры и установления соответствовали бы требованиям личностного существования.
Такое общество и лежащую в его основе нравственность мы только еще предвидим,
причем в самых общих чертах. Общество личностей основывается на ряде оригинальных
деяний, подобны которым еще не было во всей Вселенной.
1. Выйти за собственные пределы. Личность есть существование, способно
отсоединиться от самого себя,
отказаться от самого себя, рассекретить себя чтобы
открыться «другому». Согласно персоналистской (особенно христианской) традиции, в
личностной жизни главенствует аскеза, отказ от себя: освободить других и весь мир
может лишь тот, кто сам освободился. Древние мыслители обличали самолюбие - то, что
мы сегодня называем эгоцентризмом, нарциссизмом, индивидуализмом.
397
2. Понимать. Надо не ограничиваться собственной точкой зрения и уметь принять
позицию «другого». Это не значит искать себя в «другом», тебе подобном, не значит это и
постигать «другого» вообще (заметим, что наука психология настойчиво игнорирует
«другого»). Это значит соединять наши отличные друг от друга позиции в ни с чем не
сравнимом согласии.
Приспосабливаться ко всем, не теряя собственного Я, - это вовсе не то же, что все
понимать, никого не любя; раствориться в «другом» - вовсе не значит «понять другого».
3. Взять на себя ответственность за судьбу «другого», разделить с ним его
огорчения и радости, его заботы - словом, «заболеть» им.
4. Отдавать. Живительная сила личностного порыва
заключена не в материальных
притязаниях (мелкобуржуазный индивидуализм), не в устремленности к смерти
(экзистенциализм), а в бескорыстном великодушии, иными словами, в щедрой и
безвозмездной самоотдаче. Экономика личности не строится на расчете и компенсации,
это - экономика дарения. Великодушие, даже если оно не получает отклика, топит лед
недоверия и разрывает круг одиночества: оно расшатывает инстинкты, ставит под
сомнение
выгоду и расчет - словом, переворачивает все вверх дном. Оно сглаживает
острые углы несогласия в казалось бы безвыходном положении, предлагая «другому»
достойные его внимания ценности. Отсюда понятна очистительная сила прощения и
доверия. Великодушие терпит поражение только перед лицом ненависти, которая
кажется более загадочной, чем расчетливость, и является прямой противоположностью
бескорыстия.
5. Быть верным. Жизнь - это нескончаемое приключение,
которое длится от
рождения до смерти. Преданность, любовь и дружба совершенны, если только они
постоянны. Постоянство не имеет ничего общего ни с устойчивостью, ни с
единообразием, свойственным материальным объектам или логическим обобщениям,
оно - непрекращающееся излучение. Личностная верность имеет творческий характер.
Такова диалектика личностного общения, которая приумножает и укрепляет бытие
каждого, вступающего в него.
Do'stlaringiz bilan baham: 
