Методы сопоставительного

нихон-ко-
кумин
'японский народ’ [Пашковский, 1980].
Вероятно, французский язык, равно как английский и японский, 
все же не следует относить к анакцентным. Во-первых, во всех 
этих языках ударение несомненно присуще слову, если последнее 
рассматривать как единицу словаря. Во-вторых, не следует преуве­
личивать степень расхождения между словом и ритмической группой 
в тексте; так, для французского текста типичнее их совпадение 
[Виллер, 1979], того же надо ожидать для английского текста, 
учитывая статистическое преобладание начального ударения в слове. 
В-третьих, наконец, словесное ударение в языках типа русского 
противопоставлено синтагматическому, но ведь и во французском, 
в английском, японском языках ударение, о котором идет речь, 
никак не совпадает с синтагматическим, а противопоставлено ему. 
Следовательно, оно занимает в системе то же место, что и "обычное" 
ударение, характеризующее слово.
Если "вернуть" словесное ударение французскому языку и "не 
лишать" его такие языки, 
как английский или японский, то 
типологическая разница между этими языками и, например, русским 
будет заключаться в объеме и характере ф о н е т и ч е с к о г о с л о ­
в а м русском тексте ударение тоже оформляет не слово, а фоне­
тическое сйово, но эти две категории отличаются только отсут­
ствием/наличием служебных слов-клитик соответственно’ , в то время 
как фонетическое слово (ритмическая группа) французского или 
японского языков может включать несколько знаменательных слов 
с различным грамматическим статусом, а английского — также и 
"части" знаменательных слов.
Важен с типологической точки зрения статус фиксированного
’ Вообще говоря, природа фонетического слова в русском языке, как, впрочем, и в 
других, исследована далеко не достаточно. Отличаются лн акцентологически такие по­
следовательности, как 
д ядя Ваня
и 
на диване
? Ведь первая традиционно считается 
двумя фонетическими словами с двумя ударениями, а вторая — одним с единственным 
ударением. Не сводится ли в действительности вся разница к тому, что в первом случае 
в позиции вне синтагматического ударения возможны гласные, не встречающиеся 
как безударные (ср.: 
т ет я Таня),
а во втором это исключено? Может быть, следо­
вало бы вспомнить о не получившей отклика в литературе идее Э. Пальгрэма, который 
предложил различать нексус и курсус: первый — сочетание слов, которое фонетически 
подобно слову и по сегментным, и по просодическим свойствам, для второго же 
достаточно просодического подобия [Pulgram, 1970, 25, 29]. Тогда 
на диване
будет 
нексусом, а 
дядя Ваня
— курсусом (мы отвлекаемся от связи понятия курсуса с м ор­
фонологией, с одной стороны, и паузацией — с другой, что, по-видимому, сущест­
венно для Пальгрэма).
22

---

ударения. Э то ударение нередко расценивают как нефонологиче­
ское [Тронекий, 1962; Кузнецов, 1965], а в этом случае все языки 
с фиксированным ударением (которых в мире, кстати, большинст­
во) оказываются анакцентными. Истоки концепции ясны: фиксиро- 
ванность ударения означает его 
предсказуемость, 
отсутствие 
дистинктивных потенций, а все предсказуемое, недистинктивное 
принято считать нефонологичным. Не обсуждая вопроса в общем 
виде, зам етим следующее. Во-первых, ударение типа пенультима- 
тивного польского, инициального чешского предсказуемо, скорее, 
в словаре, а не в высказывании, в тексте: это в словаре "даны" 
границы слова, по которым предсказуема позиция ударения, в 
тексте же, наоборот, естественнее определять словесные границы 
по ударению. Во-вторых, дистинктивная функция для любого уда­
рения носит сугубо периферийный характер, а к числу важнейших 
принадлежит делимитативная. Но эта последняя выполняется именно 
фиксированным ударением наиболее эффективным способом. Таким 
образом, польский, чешский, фарси (таджикский) и многие другие 
языки с фиксированным ударением едва ли целесообразно считать 
анакцентными.
Объем статьи не позволяет нам затронуть вопросы "малой" 
типологии: это — типы консонантных и вокальных систем, их соот­
ношение в парадигматике и функционирование в синтагматике, 
структура слога, роль слога и моры, место и статус сонантов, 
способы фиксирования ударения и целый ряд других. Совсем ни­
чего мы не сказали об интонационной типологии — особой обширной 
области [Николаева, 1977].
Что должно стать теоретическим фундаментом контрастивного 
исследования фонологических систем? (Ограничимся ситуацией усво­
ения второго языка). Каждый конкретный язык развивается на базе 
общечеловеческих врожденных структур, обеспечивающих его усвое­
ние. Второй язык возникает уже на базе первого языка, где универ­
сальный компонент присутствует как бы в снятом виде. Вот этот 
трансформированный первым языком универсальный компонент и 
должен быть выделен как исходный пункт освоения неродного языка.
Возможно, для фонологии особую роль должен играть в этом 
аспекте с л о г . На основе элементарных слоговых структур стро­
ится в онтогенезе фонологический инвентарь любого языка; во 
"взрослом'’ языке слоговое членение также неизменно присутству­
ет, хотя его закономерности и функции в разных языках различ­
ны. Идти от слога и слоговых структур — значит опираться на 
уже сформированное правило, чтобы сформировать новое.
Можно привести небольшой конкретный пример. Известно, что 
для испанцев, осваивающих второй язык, значительную трудность 
представляют начально консонантные сочетания, на которые в ис­
панском наложены жесткие ограничения. Поэтому носитель испанского 
языка вместо, скажем, англ.