Методы сопоставительного

прож ила
, из речи узбекской студентки). Близкая интер­
ференция свойственна литовским билингвам: "У них положены хорошие 
знания" (вм. 
заложены
), " Нужно набрать цель уроков" (вм. 
выбрать
).
Общепризнано, что основу лексико-семантической интерференции 
доставляет "непропорциональность" словарного состава разных язы­
ков при различном соотношении 
полисемичных и моносемичных 
1
ексических единиц. Она определяется также несовпадением семанти­
ческих объемов слов в языках, различной иерархией их значений 
а
подобными факторами. Нарушенйя в использовании понятийно 
Злизких слов и слов-синонимов достаточно часты. В отношения 
пексико-семантической интерференции становится актуальной задача 
определения тех лексических групп и объединений, тех понятийно- 
тематических разрядов, которые являются наиболее "уязвимыми". 
Следует подчеркнуть, что проблема интерференции может быть по­
58

---

ставлена в разных аспектах, в том числе и в аспекте типологии 
с ориентацией на систему русского языка. Разумеется, предваритель­
ные этапы такой работы предусматривают анализ интерференции у 
носителей отдельных языков, и только на базе и на основе такого 
анализа может быть проведен их синтез.
А.Д. Швейцер
ЯЗЫКОВЫЕ И ВНЕЯЗЫКОВЫЕ 
АСПЕКТЫ ПЕРЕВОДА
Первые лингвистические модели процесса перевода обычно сводили 
его к чисто языковой операции нахождения межъязыковых соот­
ветствий. В этом отношении характерна разработанная Я.И. Рецкером 
"теория закономерных соответствий", построенная на регулярных, 
повторяющихся соотношениях между языком подлинника и языком 
перевода [Рецкер, 1950]. По мере развития теории перевода стано­
вилось ясным, что адекватное описание процесса межъязыковой ком­
муникации не' может оставаться в рамках подобных корреляций 
и должно учитывать всю сложность и многогранность этого процесса, 
в котором лингвистическое измерение при всей его важности явля­
ется отнюдь не единственным. Одним из первых указал на это 
Ю. Найда, пришедший к выводу о том, что при моделировании пере­
вода "языковой сигнал нельзя рассматривать без учета принципиаль­
но важной связи с культурным контекстом в целом" [Nida, 1975, 28].
Мысль о необходимости адаптации исходного текста не только 
к языковым нормам языка перевода, но и к нормам другой культуры 
лежит в основе разработанной в свое время Ю. Найдой и Ч. Табером 
модели "динамической эквивалентности" [Nida, Taber, 1969], соглас­
но которой, выступая в первичном коммуникативном акте в качест­
ве получателя исходного текста, переводчик затем создает на его 
основе вторичный текст, воспринимаемый иноязычным получателем 
примерно так же, как исходный текст — его получателем [подробнее 
см.: Швейцер, 1973, 74—75].
Думается, однако, что модель процесса перевода, претендующая 
на отражение его многомерности, должна включать еще ряд компонен­
тов помимо указанных выше. Прежде всего, она должна отражать 
тесную взаимосвязь двух основополагающих корреляций: 1) исход­
ного языка и языка перевода и 2) исходной культуры и культуры 
получателя 
перевода. Кроме того, она должна включать и прин­
ципиально важное для перевода ситуативное измерение, охватываю­
щее, с одной стороны, предметную ситуацию, находящую свое отра­
жение в исходном и конечном текстах, а с другой — коммуникатив­
ную ситуацию, т.е. ситуацию порождения исходного текста и ситуа­
цию восприятия его иноязычного эквивалента.
В переводоведческой литературе отмечалась та детерминирующая
59

---

роль, которую играет в переводческих операциях соотношение сис­
тем, норм и узусов двух языков. Об этом, в частности, писал Э. Ко- 
сериу, по мнению которого соотношение норм и узусов является 
наиболее существенным для теории перевода [Coseriu, 1981]. Роль 
языка как первичной моделирующей системы в процессе перевода 
едва ли подлежит сомнению, однако при этом следует учитывать, 
что эта роль имеет и свои пределы. Согласно удачной формулировке 
югославского лингвиста В. Ивира, "в целом можно сказать, что лингвис­
тический компонент перевода является центральным в том смысле, 
что он управляет процессом перевода во всех случаях, когда не 
вступает в противоречие с требованиями других компонентов" [Ivir, 
1981, 217]. Яркой иллюстрацией этого положения служит приводи­
мый Я.И. Рецкером пример из пьесы Дж. Голсуорси "Правосудие’’: 
служащий фирмы подделал чек, исправив цифру nine в ninety. Перевод, 
основанный лишь на языковом компоненте, оказывается в данном 
случае обреченным на неудачу: в русском тексте