Людмилы Улицкой «Медея и её дети»

Необычные способности

Медея античного мифа является ведьмой, которая умеет оживлять мёртвых и лечить людей, но она также занимается чёрным колдовством. Главный персонаж романа

«Медея и её дети» Медея Мендес обладает некоторыми похожими способностями, например, искусством врачевания, поскольку она является медсестрой, работает в маленькой сельской больнице. Всё военное время она работала там фельдшером и продержала больницу одна (15). Кроме того у нее есть и еще некоторые необычные свойства: способность находить пропавшие вещи (68) и «исключительная способность к ночному видению» (11), которой владеет и внучка её сестры, Александры, Маша (202).

Как и царевна-колдунья Медея, Медея Мендес знает травы, которые растут на склонах крымских гор, и знает, как их использовать:

Ходила она не праздно, была собирательницей шалфея, чабреца, горной мяты, барбариса, грибов, шиповника [---]. [---] Она не только помнила, где и когда можно взять нужное растение, но помнила, про себя, как с десятилетниями медленно меняется зеленая одежда: заросли горной мяты спускаются вдоль весенних промоин восточного склона Киян-горы, вымирает барбарис от едкой болезни, съедающей нижние ветви, а цикорий, напротив, идет в подземное наступление, и корневища его душат легкие весенние цветы. (8—9.)

Медея Мендес была медсестрой и работала одна фельдшером в сельской больнице в течение второй мировой войны, куда только в пятьдесят пятом году прислали врача. Её муж Самуил Яковлевич заболел серьёзно в 1951 году, и у него вырезали большую часть толстого кишечника, и в бок сделали стому. Медея лечила его с помощью трав и пыталась облегчить его страдания:

Медея кормила его одними кашами и поила травами, которые сама и собирала. [---] Ранним утром она [---] снимала нескладный и грубо сделанный аппарат с больного бока, чистила, обмывала рану отваром ромашки с шалфеем. [---] Она знала, что делала: травы вымывали из него яд болезни [---]. [---] Иногда [---] образовывалось какое-то внутреннее препятствие, и тогда Медея промывала стому кипяченым подсолнечным маслом, и опять все налаживалось. (166—167.)

Таким образом, вторая параллель между античной Медеей Улицкой – особые, в определённом смысле мистические качества, которые говорят, что современная Медея тоже отчасти «колдунья».

3.