Квадрант денежного потока

ГОДЫ ОБУЧЕНИЯ НАЧИНАЮТ ОПЛАЧИВАТЬСЯ
В течение нескольких-лет мой богатый папа учил и опекал меня, чтобы я стал
человеком, создающим бизнес и деловые системы. Бизнес, который я развивал в 1977 году,
был производственной компанией. Мы были одной из первых компаний, которые выпускали
нейлон и некоторые другие ткани ярких цветов. Позже мы начали выпускать «карманчики
для обуви» – миниатюрный бумажник из синтетических тканей и материалов, который
присоединялся к шнуркам спортивной обуви. В 1978 году бег трусцой стал новым
повальным увлечением, и бегуны высказывали пожелание иметь при себе маленький
бумажник, куда можно было бы положить ключи, деньги, документы. Именно поэтому я
разработал «обувной карман» и торговал этим в разных точках мира. Наш неожиданный
успех был феноменален, но скоро страсть к производственной линии и бизнесу ослабла.
Мой интерес потух, как только моя небольшая компания начала терять рынки сбыта из-за
конкуренции с иностранными компаниями. Такие страны как Тайвань, Корея и Гонконг
отгружали изделия, идентичные нашим, и захватывали рынки, которые мы завоевали
раньше. Их цены были настолько низки, что не было возможности конкурировать. Они
продавали изделия дешевле, чем стоило нам их производство.
Перед нашей небольшой компанией возникла дилемма: бороться с ними, или
соединиться с ними. Партнеры поняли, что мы не могли бороться с конкуренцией.
Компании, затопляющие рынок дешевыми изделиями, были слишком сильны. Вызов был
принят, и мы решили соединиться с ними. Трагедия была в том, что мы должны были
отпустить большинство нашего преданного и трудолюбивого штата, чтобы остаться на
плаву. Это разбило мне сердце. Когда я приезжал, чтобы осмотреть новые фабрики, мы
заключили контракт на производство нашего изделия в Корее и Тайване. Мое сердце снова
болело. Условия, в которых эти молодые рабочие должны были работать, были жестоки и
негуманны. Я видел, что помещения были очень тесны; пять рабочих работали там, где у нас
в Америке разрешено работать только одному рабочему. Моя совесть мучила меня. Я
чувствовал ответственность не только за рабочих, которых мы нанимаем в Америке, но и за
рабочих за границей, которые теперь работали для нас.
Хотя мы решили финансовую проблему иностранной конкуренции и начали делать
много денег, у меня душа не лежала больше к этому бизнесу... и бизнес начал оседать. Его
дух ушел, потому что мой дух ушел. Я больше не хотел стать богатым, если это требовало
эксплуатировать так много низкооплачиваемых рабочих. Я начал думать об обучении людей
быть владельцами бизнесов, а не служащими бизнеса. В 32 года я начал преподавать, но не
понимал еще этого в то время. Мой бизнес начал уменьшаться не из-за недостатка систем,
но из-за недостатка внимания или страсти. Как только Ким и я задумали наше новое
деловое предприятие, компания по производству бумажника перестала нас интересовать.