|
Глава 66
ОРЕЛ-ЯГНЯТНИК
Собрание кончилось. Уже наступила ночь. Дождь прекратился. Небо очистилось от туч, на нем
сверкали мириады звезд. И только когда ребята задевали в темноте деревья и кусты, на них сыпались
капли дождя, застрявшие на листьях и ветках.
Борис Сергеевич и Миша шли позади всех. Впереди, из темноты, доносились крики и ауканье
ребят, громкий смех Зины Кругловой, обиженное бормотанье Кита, негодующий голос Бяшки.
— Скажите, Борис Сергеевич, — спросил Миша, — если бы вдруг появился бывший владелец
усадьбы, маг бы он помешать коммуне?
Борис Сергеевич засмеялся:
— Как же он помешает? Усадьба конфискована и принадлежит государству.
— А вы не знаете, где они, бывшие графы?
— Старый граф еще до революции уехал за границу, а молодой неизвестно где. Впрочем, какое
это имеет значение?
Мише очень хотелось рассказать, какое это имеет значение, но он удержался. Вот если завтра он
убедится, что человек в зеленом и есть граф Карагаев, тогда он и скажет.
— А вы не интересовались их гербом? — спросил Миша. — Вернее, я хотел спросить: какая
именно птица изображена на гербе?
— На гербе изображен орел. И если судить по голове, то это орел-ягнятник, он же орел-бородач.
Нечто среднее между орлом и грифом, так Сказать переходный вид. Правда, специалисты, к которым я
обращался, утверждают, что туловище — обыкновенного орла, но голова определенно орла-ягнятника.
Вот, — он вытащил записную книжку, — у меня записаны приметы: “Голова большая, плоская спереди,
выпуклая сзади. Покрыта щетинистыми и пухообразными перьями. Клюв большой, длинный, согнутый
острым крючком. Основание клюва окружено пучком щетинок, который прикрывает нижнюю половину
клюва. Поэтому орел называется как ягнятник, так и бородач”.
Миша внимательно слушал Бориса Сергеевича. Но это опять ничего не давало. Ягнятник,
бородач… Полуорел, полугриф… Нет, ничего не дает… Вот халзан, курганник, могильник — это о
чем-то говорит. А бородач ни о чем не говорит.
Неужели они ошиблись и с орлом? Неужели орел изображен просто так и их догадкам та же цена,
что и показанному па чертеже маршруту?..
Все же сообщением Бориса Сергеевича Миша решил поделиться с Генкой и Славкой. Когда лагерь
затих, он тихонько вызвал их из палатки, отвел в сторону и сказал:
— Так вот, ребята, Борис Сергеевич говорит, что у этой птицы голова орла-бородача, или
ягнятника.
— Ну и что? — нетерпеливо возразил Генка. — Я ведь тоже говорил, что голова у птицы
особенная, не такая, как у настоящего орла. Возможно, что ягнятника, не возражаю. Но какое это имеет
значение? Ведь в целом это орел обыкновенный.
— А чертеж? — настаивал Миша. — Ведь на чертеже голова орла совершенно черная, в отличие
от туловища и ног. Значит, голова имеет какое-то особое значение. А голова — ягнятника.
Генка опять нетерпеливо передернул плечами:
— Не знаю, не знаю… При чем здесь ягнятник? У нас в России он почти не водится. Иногда
только встречается на Кавказе и у Гималайских гор. Если ты хочешь знать, то ягнятник живет выше
всех горных птиц, в области ледников и вечного снега. Откуда здесь, в средней полосе России, может
взяться ягнятник? И гнездятся они только на скалах. А какие здесь скалы? Нет ни одной скалы…
— Как же нет? А скала, на которую мы сегодня залезали?
Генка рассмеялся:
— Какая это скала? Ты пойми: они гнездятся на неприступных скалах.
— Это не имеет значения, — решительно объявил Миша, — зато как здорово получается… Орел
изображает реку Халзан, его голова — скалу на Халзане, а лапы могильника — могилу на скале.
Понимаешь? Халзан — скала — могила.
Славка громко зевнул. Ему очень хотелось спать. И, если говорить правду, он устал от догадок и
не верил в них. Один орел, другой, и так до бесконечности… Если бы дело было в орлах, то алмаз
давным-давно уже нашли бы. Искали тоже, наверно, не дураки.
— Ведь мы были сегодня на скале и никакой могилы там не видели, — сказал Славка и снова
зевнул.
— Да, не видели, — горячо ответил Миша, — но ведь мы ее и не искали. Надо пойти и как следует
обшарить всю скалу.
— Когда пойти? — испуганно спросили Генка и Славка.
— Сейчас. Немедленно.
Но мальчики наотрез отказались идти сейчас на скалу. Что они там ночью увидят? Ровным счетом
ничего. Бесполезная трата времени. Только не выспятся. А ведь завтра приедет человек в зеленом, и
надо быть бодрыми и готовыми ко всему. — Значит, не пойдете? — грозно спросил Миша.
— Нет! — решительно ответили Генка и Славка.
— А если я прикажу?
— Не имеешь права, — ответил Славка. — Если бы это касалось отряда, то ты имел бы право
приказывать. А здесь, в конце концов, частное дело.
Некоторое время они горячо спорили о том, имеет ли право Миша приказывать или не имеет.
Каждый остался при своем мнении, но идти на скалу Генка и Славка отказывались решительно.
Миша взывал к их разуму, укорял в трусости, обещал верный успех, грозился пойти один,
доказывал, что завтра, может быть, уже будет поздно, потому что граф опередит их.
Все было напрасно. Генка и Славка ни за что не хотели идти на Халзан. Славка вообще уже ни во
что не верил, Генка не хотел признавать никакого орла-ягнятника, он просто дрожал от бешенства,
когда слышал про грифов. И им обоим хотелось спать.
Скрепя сердце Миша уступил. Но он потребовал от друзей обещания, что завтра они обязательно
пойдут с ним на скалу. Генка и Славка торжественно обещали пойти.
— Но, — добавил Генка, — учти, что всякие Бяшкины грифы здесь ни при чем.
Do'stlaringiz bilan baham: |
