Конкурс научных работ студентов высших учебных заведений Республики Беларусь американская мечта

2. «АМЕРИКАНСКАЯ МЕЧТА» В АМЕРИКАНСКОМ ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИИ

Очевидно, что США всегда неоднозначно воспринимались другими странами. Для кого-то Америка была идеалом для подражания, а ее жизненный уклад – воплощением «американской мечты», у других так называемый американоцентризм вызывал открытую неприязнь. Не все смогли принять установку, согласно которой США и присущий американцам уклад жизни являются форпостом мировой цивилизации, цитаделью нового миропорядка, а также тот факт, что для большинства американцев превосходство американского образа жизни, американской культуры – самоочевидная аксиома.

Таким образом, понятие «американской мечты» воспринималось по-разному не только писателями и критиками самих США, но также и писателями и критиками других стран.
Необходимо отметить, что развитие идеи «американской мечты» и эволюция отношения к данному понятию тесно связаны с этапами становления американской литературы.
В годы войны за независимость со словами о новом государ­стве, призванном сохранить свободу, утраченную Англией, обра­тился к американцам Томас Пейн (1737-1809), политический теоретик и писатель. Он опубликовал небольшую брошюру, всего несколько десятков страничек под интригующим названием «Здравый ум», где страстно настаивал на том, что «…жизнь одного честного человека для общества ценнее деятельности всех коронованных головорезов, которые когда-либо жили на свете» [7, с. 54]. Призыв «добыть волю и счастье в самоуправляемой независимой республике» мгновенно нашел отклик в колониях, и за 3 месяца было продано более 100 тысяч экземпляров брошюры. Таким образом, Томас Пейн первым сформулировал идею «американской мечты», порожденную американской революцией, хотя, как уже упоминалось выше, данный термин появился лишь в 1931 г. в книге американского историка Джеймса Т. Адамса «Эпос Америки».
Идеи Пейна повлияли на всю идеологию американской революции и оказали существенное воздействие на передовых писателей Америки последующих поколений. Утверждая необходимость народоправия в Америке, Пейн предвосхитил критику системы государственной власти буржуазии у писателей-трансценденталистов. В «Письме к аббату Рейналю» (1782), автору книги об американской революции, Пейн первым в США выступил не только с национально-патриотических, но и с интернационалистических позиций, призвал к созданию всемирной федерации народов, видя в ней залог всеобщего мира. Здесь «американская мечта» приобретает черты всемирного братства народов, идеи, прозвучавшей в стихах и прозе Уолта Уитмена почти столетие спустя.
Тема «американской мечты» тесно переплетается в литературе с темой столкновения человека и общества, индивида и американской государственной и социальной системы, согласно которой государственная служба вселяет в человека «иллюзорную веру» в свою необходимость для общества, которая, в конце концов, и губит его. Когда, прослужив достаточно долго, он постареет и ослабеет, его выбрасывают «за борт» и предоставляют самому себе.
Некоторые американские романтики и трансценденталисты видели осуществление идеала в бегстве от буржуазной цивилизации к природе (творчество Джеймса Фенимора Купера (1789-1851), Генри Дэвида Торо (1817-1862)) или в утверждении некоторых положительных начал в жизни индивидуума (Эмерсон «Американский ученый»). Другие рассматривали столкновение человека и общества, индивида и американской государственной и социальной системы как начало крушения «американской мечты», от которого не спастись простым бегством (Г. Мелвилл (1819-1891) «Моби Дик»). Роберт Пенн Уоррен не без оснований полагает, что Г. Мелвилл первым из американских писателей учуял «запах гниения» на корабле, имя которому Америка.
В результате дальнейшего развития темы столкновения индивида и американской государственной и социальной системы, каждый американский писатель рано или поздно приходил заново к осознанию краха «американской мечты», и опыт предшествующих поколений или современников не мог избавить его от разочарования в ней.
Гражданская война 1861-1865 годов, именуемая также второй американской революцией, стала рубежом в истории страны и ее литературы. Она означала переход всей полноты власти в руки буржуазии. Битвы Гражданской войны ознаменовали конец романтизма в Америке как ведущего литературного направления. В Соединенных Штатах все настойчивее утверждается реалистическая литература, которая влечет за собой новое отношение к понятию «американской мечты».
Писатели-романтики выражали антибуржуазную мечту о свободной стране и литературе, направленной против духа стяжательства, против денежного интереса, против «общественной и личной жадности», как говорил Эмерсон. Осознание несоответствия действительности и мечты вело к представлению о двоемирии, к идеям отчуждения («Писец Бартлби» Г. Мелвилла) и двойничества (рассказы Эдгара По). В той мере, в какой эта мечта исходила из прославления американских «демократических свобод», она была иллюзорна. Критика буржуазных отношений выводила национальную литературу и культуру за рамки отвлеченно-романтического мировосприятия. Появляется новый взгляд на понятие «американской мечты» – реалистический.
Следующим писателем после Г. Мелвилла, который разглядел фальшивую сторону «американской мечты», стал Уолт Уитмен (1819-1892). Он писал: «Я убедился, что ваша хваленая Америка с ног до головы покрыта язвами, и эти язвы – вероломство, измена и себе, и своим собственным принципам!» [7, с. 67]. Америка, быстро продвигавшаяся по пути капиталистического развития, действительно была одержима «духом наживы», и, как сказал Бодлер в статье об Эдгаре По, она стала страной, где забота о материальном благосостоянии доведена до мании национального величия.
Необходимо упомянуть и имя Марка Твена (1835—1910), который в своих произведениях также анализирует «американскую мечту» с реалистической точки зрения. Твен был художником эпохи великого перелома в американской истории и самосознании американского народа. Его юмористические рассказы 60—70-х годов очень близки к фольклорному жанру небылиц, сложившемуся еще в эпоху первых пионеров, на рубеже XVIII—XIX вв. Совершенно невероятные события, которые происходят в этих фольклорных рассказах, всегда призваны убедить в том, что для истинного героя-пионера на земле не существует ничего непосильного. В калейдоскопе немыслимых ситуаций, которые возникают в небылицах, легко узнать гротескно осмысленные черты реальной жизни на фронтире: постоянные опасности, дикая и величественная природа, требующая энергии, храбрости, непоколебимости духа от своих покорителей, до грубости примитивный быт, безмерная уверенность в счастливом завершении всех испытаний, выпадающих на долю пионера, естественное и крепкое чувство справедливости и отвращение ко всем, кто на нее посягает.
Фронтир долгие десятилетия служил самым устойчивым подтверждением «американской мечты», потому что здесь и впрямь открывался простор для «индивидуального мужества, честной работы и взаимной ответственности» [8, с. 408], как характеризовал сущность «мечты» Фолкнер, поясняя, что «мечта — это свобода равного начала со всеми остальными людьми» [8, с. 408]. К концу жизни Твену предстояло осознать, насколько несхож этот комплекс идей с действительностью буржуазного общества в тех его специфически американских особенностях, которые и оказались конечным порождением «мечты». Горечь его поздних книг — прежде всего свидетельство этого социального прозрения.
В эпоху реализма «американской мечте» особое внимание было уделено Теодором Драйзером (1871-1945) и Джеком Лондоном (1876-1916).
Теодор Драйзер является творцом американского романа ХХ века. Его социально-эстетическая критика американской действительности носила не частный или натуралистический характер, как поныне пытаются представить иные буржуазные литературоведы, а имела принципиально большое значение для развития всей последующей литературы США. «Драйзер показал нам, – писал Уолтер Аллен, – почему «американская мечта» не осуществилась и прокисла. Он одним из первых американских писателей обратился к этой проблеме, и никто до него не делал этого с такой художественной силой» [9, с. 76].
Книги Драйзера отразили трагические судьбы американского общества. Герой его книги «Американская трагедия» стремится воплотить в жизнь «американскую мечту», которая сводится для него к богатству, престижу, и терпит поражение. Клайд Грифитс – вариант образа американского молодого человека, готового идти на все, чтобы добиться осуществления своей иллюзорной мечты. Он изначально жертва даже не обстоятельств, а обманного исторического наследия. Радужная мечта успеха и впрямь оборачивается трагедией, пожирая своих невольных пленников. Так замыкается круг.
В своем романе «Американская трагедия» Драйзер выступает разоблачителем «американской мечты», бескомпромиссным разоблачителем укорененной в веках, зародившейся еще в пору пилигримов-первопроходцев легенды о Новом Свете как рае земном.
Немаловажное влияние на американскую литературу оказала Великая Октябрьская революция, которая дополнила понимание «американской мечты» новым смысловым оттенком. На этот раз «американская мечта» связывалась с представлениями, что социальная справедливость может быть достигнута вне рамок буржуазного развития. Эта идея получила свое отражение в книгах Джона Рида, Эптона Синклера, Майкла Голда, Ларса Лоренса, Уолтера Лоуэнфелса, Филиппа Боноски и других писателей, связанных с социалистической традицией. Это была мечта о другой Америке, основанной на идеях социалистического гуманизма. 1920-е годы остались в истории эпохой, когда на разных меридианах прозвучало требование мира и социального равноправия: Октябрьская революция, как многим тогда казалось, показала всем людям земли великий и вдохновляющий пример осуществимости этой мечты.
Непосредственно в американской литературе 1920-е годы получили название «века джаза». Это было время «сухого закона», головокружительных спекуляций и безудержной погони за наслаждениями. В этот период изучением идеи «американской мечты» и ее краха занимался Фрэнсис Скотт Фицджеральд (1896-1940).
Вслед за процветающей эпохой «века джаза» наступило так называемое отрезвление. Финансовый крах 1929 года и экономический кризис заставили писателей еще раз по-новому взглянуть на понятие «американской мечты».
Вера в «американскую мечту» на протяжении долгого времени была незыблема. Но именно в период финансового краха впервые по-настоящему поколебалось традиционное для миллионов американцев мнение о самих себе и о своей стране. Когда под воздействием происходивших в мире исторических катаклизмов — войны, мирового экономического кризиса 1929 г., под воздействием Октябрьской революции — миф, явившийся продуктом «американской мечты», затрещал по всем швам. Именно в этот период наглядно обнажилась прямая связь «мечты» с другим сопутствующим всей истории США феноменом, «американской трагедией» — разрушением и деградацией личности, обманутой сказкой о процветании, свободе и равных возможностях и обменявшей принципы гуманистической этики на кредо индивидуализма: успеха любой ценой, самоутверждения какими угодно средствами, потребительства, аморальности.
Один из крупнейших американских романистов нашего века Томас Вулф (1900-1938) рассказал «историю художника как человека, который вышел из совершенно простой семьи и который познал всю боль, все заблуждения, всю потерянность, через которые проходит каждый живой человек земли». В сборнике «За холмами» Вулф дает яркую зарисовку того, что на самом деле означает «американская мечта» для людей талантливых. «Годы ученичества нашего молодого дарования завершаются обычно хорошей зуботычиной и добрым пинком в зад, от которого он вылетает из дверей прямо на мостовую ... Те, кто живут в роскоши и имеют обеспеченные доходы, обладают весьма строгими, спартанскими представлениями, как следует закалять молодых людей и помогать им становиться на собственные ноги ... Все это входит в понятие «американская мечта». Это наш суровый американский индивидуализм. Чем чаще молодое дарование получает в зубы, тем тверже оно становится. Таков наш способ помощи, такой простой и непритязательный, что мы даже придумали для него особое название. С гордостью мы называем его «американский способ» [10, с. 47]. Нельзя не отметить резкую критику Т. Вулфом амери­канского индивидуализма, который окончательно выродился в ХХ веке, утеряв былое обаяние «возвышенного эгоцентризма», в бездушный буржуазный эгоизм.
В книгах современных американских писателей, например, Дж. Гарднера, Уолтера Лоуэнфелса, Джона Килленза, Тома Вулфа и д.р. «американская мечта» предстала как запечатленный в различных ракурсах «американский кошмар».
В 60-е годы в США был создан Комитет по претворению в жизнь «американской мечты», и журнал «Нью рипаблик» призвал американцев вступать в него. Девятнадцать американских писателей, критиков и социологов откликнулись на этот призыв по-своему и выпустили сборник статей «Американская мечта – американский кошмар». Известный критик-демократ Максуэлл Гайсмар, принявший участие в этой книге, пишет о сущности определяющего идеологического принципа буржуазной Америки: «Американская мечта – это главный миф Америки в области культуры и литературы. В течение двух столетий он фигурировал во всех наших основных высказываниях и документах, касающихся политики, культуры и литературы. Ныне его популяризируют средства массовой информации как наиболее общее выражение американской демократии. Однако уже в своем зародыше этот прекрасный и трогательный миф о демократическом обществе и культуре, призванный искупить все зло в истории человечества, содержал в себе все стороны американского кошмара» [11, с. 86].
Вся социальная система буржуазной Америки привела к глубочайшей духовной деградации – таков вывод писателей-реалистов сегодняшней Америки. Уильям Стайрон (1925-2006) в романе «Подожги этот дом» выразил свою мысль с особой глубиной. «Отцы-основатели Соединенных Штатов лелеяли благородные мечты, и казалось, они вот-вот сбудутся, – говорит один из героев романа. – Если не считать негров, простые люди получили свободу, о которой не могли мечтать, – свободу и сытое брюхо. Это была величайшая и благороднейшая мечта человечества. Но с течением времени что-то прокисло в этой мечте. Что-то прокисло! Простой человек набил себе брюхо, но кем он стал? Он уже не божественное творение, а жалкое существо. Его достоинство и мудрость не возросли. Увеличились только его брюхо и бумажник» [12, p.145].
Выдающийся писатель современной Америки Джон Гарднер (1933-1982) иронизирует по поводу того шума, который был поднят вокруг «американской мечты» в связи с празднованием «кичливого 200-летия США»: «Эта великая некогда идея о реальных исторических достижениях американского народа уступила ныне место «жадности и напыщенной глупости в худшем случае или сентиментальному мифу в лучшем случае. «Американская мечта» – это идеал, полагает Гарднер, которого невозможно достичь в условиях нынешней Америки» [13, p. 64]. Действительно, без социально-экономических преобразований всего общества «американская мечта» была и остается мифом.
Взять хотя бы проблему негритянских писателей. В связи с подъемом массового движения американских негров за гражданские права после второй мировой войны широкое развитие получила негритянская литература. Не раз отмечалось, что буржуазная критика всегда оценивает писателей-негров только по особой расовой шкале, как бы заключая их в некое литературное гетто, из которого редко кому удается вырваться. В свое время такими «счастливчиками» были Ленгстон Хьюз, затем Ричард Райт, а затем Джеймс Болдуин.
Литература черного населения США давно вошла в общий контекст американской литературы наших дней. Негритянские писатели вносят существенный и весомый вклад в современный литературный процесс.
Незадолго до своей трагической гибели Мартин Лютер Кинг говорил, обращаясь к двухсоттысячной демонстрации в защиту гражданских прав черной Америки: «Есть у меня мечта, что однажды на красных холмах Джорджии сыны бывших рабов сядут за стол братства с сынами бывших рабовладельцев. Есть у меня мечта, что однажды даже штат Миссисипи, изнемогающий под бременем несправедливости и угнетения, превратится в оазис свободы и справедливости. Есть у меня мечта, что однажды четверо моих детей будут жить в стране, где о них станут судить не по цвету кожи, а по их достоинству» [14, p. 37]. Однако негры и индейцы и поныне не вписываются в «американскую мечту», хотя еще Гражданская война должна была претворить в действительность мечту о гражданском равенстве рас.
Из выше сказанного можно сделать вывод о том, что тема «американской мечты» была затронута многими американскими писателями, особенно этой темой интересовались писатели «потерянного поколения». Также необходимо отметить, что «американская мечта» трактовалась в литературоведении по-разному в зависимости от того, какие жизненные принципы являлись преобладающими на определенный момент времени в обществе.