Комитет по координации развития науки и технологий при кабинете министров республики узбекистан

(столице тогдашне-
го Казахстана)
, Москве и в Ташкенте.
Еще одним важным вопросом в рамках нацио-
нальной политики советской власти является поли-
тика коренизации, которая была одной из форм 
решения национальной проблемы на местах. Поли-
тика коренизации предусматривала расширение 
образования и подготовку кадров управленцев, хо-
зяйственников и интеллигенции среди так называе-
мых «коренных национальностей» в республиках. 
Под неослабленным контролем центра эта новая 
элита должна была осуществлять систему косвен-
ного (непрямого) правления и проводить коммуни-
стическую доктрину в жизнь на местах.
Анализ имеющейся на сегодняшний день лите-
ратуры по вопросам национальной политики совет-
ской власти позволяет сделать вывод о недостаточ-
ной разработанности данной проблемы. Оценка 
национальной политики как положительного явле-
ния, «проводившегося в интересах автохтонного 
населения», была заложена в работах начиная с 
середины 20-х годов и главенствовала в историо-
графии на протяжении длительного времени.
По нашему мнению, при осуществлении таких 
социалистических преобразований, как индустриа-
лизация, коллективизация, плановое хозяйство, 
местные 
(географические 
или 
традиционно-
этнические) особенности не принимались во внима-
ние. Следовательно, некоторые аспекты националь-
ной политики советской власти необходимо искать 
в следующих вопросах: Политика национально-
территориального размежевания Средней Азии; 
Политика коренизации; Коллективизация сельского 
хозяйства; Культурная революция (русификация); 
Письменность (латинизация); Репрессивная полити-
ка национальной элиты и т.д. 
Вопросами национальной политики советской 
власти занимались и до сих пор занимаются многие 
среднеазиатские ученые. Необходимо отметить, что 
огромный опыт в советологии имеют зарубежные 
ученые, где создано большое число институтов по 
изучению СССР. В работах этих авторов большой 
пласт посвящен национальным отношениям в со-
ветской Средней Азии и Казахстане. Авторы крити-
куют решение советской власти национального 
вопроса в Средней Азии. Многие западные ученые 
разрабатывали свою концепцию истории нацио-
нальной политики советской власти в Средней 
Азии, опираясь на ряд неизвестных нам материалов 
и обладая уникальными источниками эмигрантских 
кругов (мемуары, воспоминания, дневники и т.д. 
участников этих событий).
Среди них необходимо выделить работы Муста-
фы Чокаева (1890-1941 гг.). Живя в Европе (Париж, 
Берлин), Чокаев прилагает все усилия для того, что-
бы открыть глаза Западу на истинное положение 
дел в Средней Азии. В своих публикациях он разъ-
яснял и разоблачал имперско-репрессивный харак-
тер политики большевиков, с 1924 г. он издает жур-
нал «Яш Туркестан», распространяет его в Англии, 
Германии и в Польше. Его статьи до сих пор пора-
жают остротой анализа и глубокой постановкой 
вопроса. Большевики опасались проникновения его 
идей и, не упоминая его имени, косили под самый 
корень всех сколько-нибудь самостоятельно мысля-
щих 
интеллигентов 
как 
«пантюркистов», 
«панисламистов», придавая этим терминам некое 
зловещее 
звучание, 
так 
же 
как 
термину 
«национализм». 
Так, например, немецкий советолог Г.Эйтнер 
писал о русском «проникновении в союзные рес-
публики, рассматривая это как одно из средств ру-
сификации». Вот какие выводы он делает в отноше-
нии среднеазиатских республик: «6 мусульманских 
республик советского союза являются по преиму-
ществу советскими колониальными территориями, 
которые подвергаются интенсивной европейско-
коммунистической колонизации в тройном отноше-
нии, а именно: политическо-хозяйственной, духов-
но-антиисламской и культурно-языковой». 
Хотелось бы остановиться и еще на одном виде 
публикации – это периодика, которая также являет-
ся одним из видов исторических источников. Мы 
имеем в виду западную периодику рассматриваемо-
го периода, т.е. первой половины ХХ века, когда 
большевиками 
проводилась 
так 
называемая 
«национальная политика в среднеазиатских респуб-
ликах». Эти источники также являются уникальны-
ми и практически не исследованными в советской 
историографии, и если о них и говорилось, то пода-
вались и преподносились они также как буржуазная 
идеология. Данный источник также ждет своих ис-
следователей. 
Следовательно, для подлинно научной истории 
крайне необходим историко-сравнительный анализ, 
исторические параллели и аналогии. Поэтому без 
материалов, книг, статей западных коллег бессмыс-
ленно изучать такие актуальные и ключевые мо-
менты истории советского периода. Иначе оно 
предстанет в оценках номенклатурно-партийных 
документов, что в конечном итоге приведет к самой 
обыкновенной фальсификации. В связи с этим од-
ной из актуальных задач для среднеазиатских исто-
риков является изучение работ западных авторов по 
истории национальной политики советской власти 
в Средней Азии и Казахстане. Во-первых, потому 
что до сегодняшнего дня нам не известна их точка 
зрения на эту проблему. Во-вторых, это поможет 
ввести в исследование этой важной проблемы до-
полнительный материал, скрытый до сих пор от нас 
цензурой в специальных хранилищах. И, в-третьих, 
это даст нам возможность отойти от однобоких, 
необъективных, классово-ограниченных оценок и 
воссоздать близкую к истине картину этой страни-
цы истории народов Средней Азии. 

---

112 
Этнография — часть культурного достояния 
страны. В судьбах этнографии отразились древние 
и наши недавние истории, нынешний день.
Этнография по точному смыслу этого термина 
это наука, описывающая или изучающая народы. В 
область этнографического исследования входят все 
без исключения народы, как отсталые, так и наибо-
лее передовые. Этнограф изучает не только ранние 
или пережиточные формы жизни народов, но разви-
тие и современное: не только их прошлое, но и на-
стоящее (Историческая этнография как особое от-
ветвление науки). Среди проблем, изучаемых этно-
графической наукой, одной из наиболее важных и 
актуальных является проблема этногенеза. Это обу-
славливается самим содержанием и методом этно-
графии как науки исторической, следующей нацио-
нальной особенностью хозяйства культуры и быта 
народов не только в их современном состоянии, но 
и прослеживающей также пути формирования от-
дельных конкретных народов в непосредственной 
взаимосвязи с развитием у них исторически сло-
жившихся общностей языка, территории, экономи-
ческой жизни и культуры. Для ее успешного реше-
ния в первую очередь необходимо историко-
этнографическое и археологическое исследование 
для выявления этнической принадлежности и ос-
новных черт культуры древних и средневековых 
племен и народностей, тех многочисленных 
«предков», которые участвовали в формировании 
изучаемого народонаселения на разных историче-
ских этапах территории, где он сложился и обитает 
в настоящее время [1: с.96]. С этой точки зрения 
изучение проблемы этногенеза каракалпакского 
народа тесно связано с многочисленными этнони-
мами каракалпакских родов, в некоторых случаях 
свидетельствующих об участии определенных эт-
нических элементов в каракалпакском этногенезе. 
Эти предположения соответствуют учениям сред-
невековых великих ученых, таких, как Фараби, Бе-
руни и др. В частности, Фараби пишет «Не правы 
те, кто считает, что причина общности людей явля-
ется происхождением от единого предка или одно-
го рода». Отвергая все эти взгляды как неверные, 
он выдвигает свою концепцию происхождения об-
щества. «По природе своей, - пишет он, - каждый 
человек устроен так, что для собственного сущест-
вования и достижения наивысшего совершенства 
он нуждается во многих вещах, которые он не мо-
жет поставить один и для достижения которых он 
нуждается в некоем сообществе людей, доставляв-
ших ему каждый в отдельности какую-либо вещь из 
совокупности того, в чем он испытывает потреб-
ность. При этом каждый человек по отношению к 
другому находится точно в таком же положении. 
Вот почему лишь через объединения многих помо-
гающих друг другу людей, где каждый доставляет 
другому некоторую долю того, что необходимо для 
его существования, человек может обрести то со-
вершенство, к которому он предназначен по своей 
природе. Деятельность всех членов такого сообще-
ства в совокупности доставляет каждому из них все 
то, в чем он нуждается для существования и дости-
жения совершенства» [2: с.302-303]. 
Основной процесс формирования народов При-
аралья, в том числе и каракалпаков, по предположе-
нию С.П.Толстого, Т.А.Жданко, явились древние 
сако-массагетские племена, в первую очередь пле-
мя аппасиаков — «водных саков», жившее у юж-
ных берегов Аральского моря от Узбоя до Жана 
Дарьи. Это племя массагетской конфедерации упо-
минается Страбоном под названием «массагетов
болот и островов». Около нашей эры аппасиаки 
вступают уже под именем алан, арсиев «аорсов» 
или асов (ясов, ятиев), воспринявших язык северо- 
иранско-сарматского типа. Хочется отметить о все 
еще существующем этнониме ас среди этносов и 
этнических групп на левобережной дельте Амуда-
рьи: Кунградского, Канлыкульского, Шуманайско-
го и Ходжейлийского районов, что свидетельствует 
об участии аланов в процессе формирования этно-
генеза местного населения, в том числе каракалпа-
ков, узбеков и др. Видимо, в VI-VII веках в период 
вхождения Приаралья в состав обширного западно- 
тюркского каганата произошла тюркизация мест-
ных племен. Следует отметить, что многими тюр-
кологами, как нам представляется и иранистами, не 
в полной мере осознается важный исторический 
факт; официальной письменностью и государствен-
ным письменным языком в Первом Тюркском кага-
нате являлись согдийское письмо и согдийский 
язык [3: с.3]. Эти данные дают нам возможность 
предполагать, что ираноязычные памятники явля-
ются не только памятниками ираноязычного насе-
ления, но и памятниками древних тюркских народ-
ностей, принимавших участие в создании этих па-
мятников. 
К памятникам материальной культуры ираноя-
зычных и тюркских народностей относится саукеле 
— головной убор невесты VII в. до н.э., найденный 
на Джетыасарском поселении. 
Не тронутое погребение на восточной суфе под 
завалом кирпичного свода оказалось захоронением 
молодой женщины, точнее девушки (судя по нали-
чию молочных зубов и толщины костей не старше 
13-15 лет), ростом не более 150 см с очень узким 
тазом, кости стоп разрушены. В ногах справа лежа-
ла прогментированная кружка высотой 13,5 см с 
серо-черной, слегка подлоченной поверхностью. К 
западу от черепа лежала речная раковина белого 
цвета галка, проволочная бронзовая серьга [4: с.51. 
рис. 58]. Саукеле каракалпаков напоминает голов-
ной убор скифов. Шлемообразный головной убор 
саукеле носили скифо-сакские племена Приаралья в 
VI в. до н.э. По словам Геродота, в V-IV вв. до н.э. 
саки носили остроконечные шапки из плотного 
войлока [5: с.64].