|
Глава 1. Сметь в средневековой Европе.
В средневековой Европе процветало мнение о том, что смерть - это кара Всевышнего, за грех Адама и Евы.
Смерть - это зло, несчастье, но оно преодолевается верой в Бога, верой в то, что Христос спасет мир, а праведников ждет жизнь в раю после смерти.
Для средневековья отношение человека к смерти можно определить как "прирученную смерть". В мифах и романах средневековья, смерть представлена, как естественное завершение человеческой жизни на этой земле. Человек чувствовала приближающуюся кончину и готовился к ней. Организовывал церемонию, созывал ближайших родственников, друзей, детей.
Ариес делает главный акцент на присутствие детей около умирающего, впоследствии детей будут всячески ограждать от всего, что связанно со смертью.
Следственно и понятие "прирученная" смерть является не относительно древних языческих представлений, где бы она выступала в качестве "дикой" и враждебной, но именно относительно представлений современного человека. Еще одна черта "прирученной смерти" - жесткая отдаленность мира мертвых от мира живых, о чем свидетельствуют факты вынесения мест захоронения за черту средневекового города.
В позднем средневековье представление о понятии смерти меняется. Смерть - одна из форм естественного взаимодействия человека с природой, но отношение меняется. Смерть в каждом человеке индивидуальна.
Вместе с христианскими представлениями о жизни и смерти в Европейском средневековье существует представление о идеологической патриархальной сельской культуре.
Патриархальный слой - это совокупность заклинаний против смерти, предсказаний времени наступления кончины, заговоров о навлечении смерти на врага. Все это - наследие "магической смерти" эпохи патриархального общества. Что касается предсказаний смерти, например, то в Германии предвестником близкой кончины считается тень человека без головы на стене; в Шотландии в качестве предупреждения выступают сновидения, в которых фигурирует захоронение живого человека.
В средневековье большую часть в фольклоре занимали предсказания смерти в образе животных: черный баран, курица, поющая петухом. Распространено множество гаданий: в Неаполе считали, что смерть предвещают определенные очертания кусочков воска, брошенных в воду; в Мадене гадали по кристалликам льда; в Бретани с той же целью бросали в фонтан куски хлеба с маслом .
Процесс христианизации не вызывает полного разрушения магического мира дохристианских верований. Процесс взаимодействия и взаимовлияния этих типов сознания продолжает углубляться, приводя к радикальному изменению того и другого типа. Так, под воздействием традиционалистского образа смерти появляется новый образ в христианстве - страсти Христа. Через некоторое время изменяются представления многих святых мучеников.
Загробную жизнь изображают, в виде рая и ада. В образе, рай, представляется очень скудном, но за то ад описывается, как изобилие все ужасов, испытанных человечеством за прошедшие века.
Ариес называет структурирование представлений о загробной жизни "важнейшим феноменом в истории ментальности", отражающим утверждение индивидуального морального сознания.
Жители раннего средневековья умирал во всей простоте. Человек позднего средневековья подвергался искушению умереть как неправедный скряга, надеявшийся унести свое добро с собой даже на тот свет.
Людей, очень сильно привязанных к своим богатствам, церковь предупреждала о попадании в чистилище. Но для них было адским проклятием лишиться своих сокровищ. Такие жители средневековья, неправедно наживший свое добро ,изображались с кошельком на шее вместо пятил.
На картине Иеронима Босха в Национальной галерее в Вашингтоне, которая могла бы служить иллюстрацией к какому-либо трактату об "искусстве умирать", дьявол с явным трудом втаскивает на кровать умирающего тяжелый толстый мешок с золотыми монетами. Теперь больной сможет дотянуться до него в свой смертный миг и не забудет взять его с собой. Кому из нас, «сегодняшних» пришло бы в голову попытаться захватить с собой в загробный мир пакет акций, машину, бриллианты! Человек средневековья и в смерти не мог расстаться с нажитым добром: умирая, он хотел иметь его возле себя, ощупывать его, держаться за него.
Никогда человек так не любил жизнь, как на исходе средневековья.
В истории изобразительного искусства, выделяется направление - натюрморта. Жители средневековой Европы старались запечатлеть дорогие сердцу вещи, придать им новую жизнь. Всячески старались противостоять мысли о её утрате.
Этическую роль имел вопрос об отношении к смерти. Задолго до
позднего средневековья возникла ситуация, когда противостояние трактовок смерти в европейской цивилизации достигло невероятного напряжения (борьба традиционного христианства иманихейства).
Связь отношения к миру проявилась в этих верах таким образом: манихеи сочли материю, товарный мир, человеческую плоть злом, а Пустоту - благом, в отличие от христиан, утверждавших, что Божьи творения не могут быть носителями Извечного Мрака, не отрицавших значения радостей плотской жизни для человеческой души.
"Самым простым выходом для манихеев было бы самоубийство, - пишет Л.Н. Гумилев, - но они ввели в свою доктрину учение о переселении душ. Это значит, что самоубийство приводит новое рождение, со всеми неприятностями. Поэтому для спасения душ предлагалось другое: изнурение плоти либо аскезой, либо неистовым разгулом, коллективным развратом, после чего ослабевшая материя должна выпустить душу из своих когтей. Только эта цель признавалась манихеями достойной, а что касается земных дел, то мораль, естественно, упразднялась. Ведь если материя - зло, то любое истребление ее - благо, будь то убийство, ложь, предательство... Все не имеет значения. По отношению к предметам материального мира было все позволено. То, что манихеи к концу XIV века исчезли с лица Земли, неудивительно, ибо они, собственно говоря, к этому стремились.
Не перенося материальный мир, самоубийцы средневековья должны были ненавидеть и саму жизнь; следовательно, утверждать они должны были даже не смерть, "ибо смерть - только момент смены состояний, а антижизнь и антимир".
Do'stlaringiz bilan baham: |
