Элвин тоффлер

Культура бездетности 
В наши дни растет число тех, кто осознанно выбирает так называемый 
"бездетный" образ жизни. Согласно Джеймсу Рами, возглавляющему Центр политических 
исследований, мы наблюдаем массовый сдвиг от "сосредоточенных на детях" к 
"сосредоточенным на взрослых" домам(8). На рубеже веков одиноких в обществе было 
мало, и после того как младший из детей покидал дом, относительно небольшое число 

---

родителей жило долго. Таким образом, большинство было сосредоточено на детях. 
Напротив, уже в 1970 г. в Соединенных Штатах лишь одна треть взрослых жила вместе с 
детьми моложе 18 лет. 
Сейчас возникают различные организации для поддержки бездетной жизни, а 
отказ от того, чтобы иметь детей, широко распространен во многих индустриальных 
странах. В 1960 г. только 20% когда-либо состоявших в браке американских женщин в 
возрасте до 30 лет не имели детей. К 1975 г. их число составило 32% - скачок на 60% за 15 
лет. Широкое Национальное движение за деторождение по желанию возникло, чтобы 
защитить права бездетных и сражаться с пропагандой рождаемости(9). 
Похожая организация, Национальная ассоциация бездетных, создана в 
Великобритании, а многие пары в Европе тоже по своей воле решают остаться 
бездетными. Например, в Бонне, в Западной Германии, Тео и Агнес Рол, оба 30 с 
небольшим лет, он - городской служащий, она - секретарь, говорят: "Мы не думаем, что у 
нас будут дети..." Семья Рол скромного достатка. У них маленький дом. В отпуск они 
ездят в Калифорнию или на юг Франции. Дети коренным образом изменят их образ 
жизни. "Мы привыкли к своему стилю жизни, - продолжают они, - и нам нравится быть 
независимыми". Отказ иметь детей нельзя считать признаком капиталистического упадка. 
В настоящее время в Советском Союзе тоже много молодых русских пар разделяет 
чувства Ролов и недвусмысленно отказывается иметь детей, что беспокоит советское 
чиновничество, так как у нерусских национальных меньшинств довольно высокий 
процент рождаемости. 
Обратимся теперь к тем, кто имеет детей; развал семьи-ячейки даже более 
очевиден в связи с явным ростом семей с одним родителем(10). Сейчас происходит 
столько разводов и разрывов - главным образом в нуклеарных семьях, - что сегодня 
каждый седьмой американский ребенок растет при одном родителе, а в городах - каждый 
четвертый*. 
* Сюда входят дети, рожденные вне брака и удочеренные или усыновленные 
одинокими женщинами и одинокими мужчинами (число мужчин-усыновителей 
возрастает). 
Рост числа таких семей привел к осознанию того, что, несмотря на трудности, 
семья с одним родителем при определенных обстоятельствах лучше для ребенка, чем 
нуклеарная семья, в которой нет согласия между супругами. Газеты и различные 
организации сейчас выступают в поддержку одиноких родителей и способствуют 
признанию и большему политическому влиянию этой группы(11). 
И это нельзя назвать чисто американским феноменом. В Англии сегодня одну 
семью из десяти возглавляет один родитель, и каждый шестой из них - мужчина. Тип 
семьи с одним родителем журнал "New Society" называет "самой быстрорастущей по 
бедности группой". Основанная в Лондоне организация, Национальный совет для семей с 
одним родителем, возникла для защиты этой группы. 
В Германии жилищная ассоциация в Кельне создала специальный квартал домов 
для таких семей и обеспечила уход за детьми в дневное время, так что родители могут 
работать. И в Скандинавии был принят ряд законов о благосостоянии, чтобы поддержать 
такие семьи. Шведы, например, предоставляют семьям с одним родителем первоклассный 
уход за детьми и присматривают за ними в дневное время. В Норвегии и Швеции такие 
семьи часто имеют более высокий уровень жизни, чем типичные семьи(12).
Спорные новые типы семьи возникли в период, который характеризуется 
высоким процентом повторных браков после развода. В книге "Шок будущего" я 
обозначил как "общие семьи" те, в которых две разведенные пары с детьми вновь 
вступают в браки, вводя детей от обоих браков (как и взрослых) в новый, расширенный 
тип семьи(13). Сейчас полагают, что 25% американских детей являются или скоро будут 
членами таких семей. Согласно Дейвидин Мейлис, такие семьи со "многими родителями" 

---

могут стать основной формой семьи будущего. "Мы вступаем в экономическую 
полигамию", - говорит Мейлис, имея в виду, что две объединенные семьи обычно 
передают друг другу деньги на содержание детей или на другие платежи. 
Распространение этого типа семьи, сообщает она, сопровождалось увеличением случаев 
завязывания половой связи между приемными родителями и неродными детьми(14). 
В технологически развитых странах сегодня можно увидеть потрясающее 
разнообразие типов семьи: гомосексуальные браки, коммуны, группы людей старшего 
возраста, живущих совместно, чтобы объединить траты (иногда их связывает и секс), 
племенные группы среди некоторых этнических меньшинств и другие типы 
сосуществуют, чего никогда не было прежде. Встречаются договорные браки, серийные 
браки, семейные группы и множество близких связей, в которых могут быть (и не быть) 
сексуальные отношения, так же как и семьи, в которых отец и мать живут и работают в 
двух разных городах(15). 11. Даже эти типы семьи едва ли могут дать понятие о еще 
большем скрытом разнообразии. Когда три психиатра - Келлам, Энсминджер и Тернер - 
попытались составить карту "разнообразия типов семьи", исследованных в одном бедном 
негритянском районе Чикаго, они установили "не менее 86 различных сочетаний 
взрослых", включая многочисленные типы семьи "мать и бабушка", "мать и тетка", "мать 
и отчим" и "мать и другие". 
Сталкиваясь с целым лабиринтом родственных связей, даже самые 
ортодоксальные ученые начали приходить к некогда радикальной точке зрения 
относительно того, что мы выходим из периода нуклеарной семьи и вступаем в новое 
общество, для которого характерно разнообразие типов семейной жизни. По словам 
социолога Джесси Бернард, " основной чертой брака будущего станет именно 
разнообразие взаимоотношений между людьми"(16). 
Часто задаваемый вопрос: "Каково будущее семьи?" - обычно подразумевает, 
что, поскольку нуклеарная семья Второй волны утратит господствующее положение, ее 
заменит какой-то другой тип семьи. Более правдоподобным кажется, что в Третью волну 
не будет одного преобладающего типа семьи на протяжении длительного времени. Вместо 
этого мы увидим огромное разнообразие структур семьи, скорее не массу людей, 
живущих в единообразном семейном устройстве, а людей, проходящих через эту систему, 
оставляя личностные или "обычные" траектории на протяжении жизни. 
Но это не означает полного исчезновения или "смерти" нуклеарной семьи. Это 
просто значит, что с этих пор семья-ячейка станет только одним из многих социально 
принятых и одобренных типов. Когда наступит Третья волна, система семьи будет уже 
немассовой, так же как и производственная и информационная системы общества.