Элвин тоффлер

Золотой костыль 
Когда правительство стремится расширить свой рынок и укрепить свою 
политическую власть, ничто не препятствует - ни языковые различия, ни культурные, 
социальные, географические и стратегические барьеры. Транспорт, средства связи и 
энергетические запасы - все это ограничивает размеры территории, которой может 
эффективно управлять единая политическая структура. Разработанность систем учета, 
бюджетный контроль и способы управления также определяют, насколько далеко может 
продвинуться политическая интеграция. 
В пределах этих границ интеграционные элиты, точно так же, как корпоративные 
и правительственные, боролись за экспансию. Чем обширнее становилась территория, 
находившаяся под их контролем, чем больше разрастался экономический рынок, тем 
больше укреплялись их благосостояние и власть. Каждая нация расширяла свои 
экономические и политические границы до самых отдаленных районов земного шара, 
поэтому происходило не только столкновение интересов, но и соперничество наций. 
Желая проломить уже установленные границы, интеграционные элиты 
использовали передовую технологию. К примеру, в XIX в. они бросились в "погоню за 
пространством" и принялись строить железные дороги. 
В сентябре 1825 г. в Англии была проложена первая железнодорожная колея, 
соединившая Стоктон и Дарлингтон. В мае 1835 г., уже на континенте, Брюссель был 
соединен с Малинес. В том же году в сентябре в Баварии был проложен путь Нюрнберг - 
Фурт. Следующим был Париж - Сен-Жермен. Далеко на востоке в апреле 1838 г. Царское 
Село было связано с Санкт-Петербургом. В течение следующих трех десятилетий или 
несколько больше железнодорожные рабочие осваивали один регион за другим(8). 
Французский историк Шарль Моразе пояснял: "Страны, которые были уже почти 
объединены, в 1830 г. еще более ускорили процесс консолидации в связи со 
строительством железных дорог... поскольку они оказались неподготовленными к 
появлению необычного стального обруча... сжимавшего их... Каждая нация словно 
спешила провозгласить свое право на существование, прежде чем будет проложена 
железная дорога, с тем чтобы ее могли признать как нацию при включении в 
транспортную систему, которая на протяжении столетия определяла политические 
границы Европы"(9). 
В Соединенных Штатах правительство выделяло частным железнодорожным 
компаниям значительные земельные участки и, как писал историк Брюс Мазлиш, 
воодушевляло их "уверением, что трансконтинентальная дорога станет крепить узы 
объединения между Атлантическим и Тихоокеанским побережьями"(10). Золотой 
костыль, вбитый при завершении строительства первой трансконтинентальной 
железнодорожной линии, открыл путь к поистине национальному рынку, 
интегрированному в континентальном масштабе. И это обеспечивало подлинную, в 
отличие от номинальной, власть национального правительства. Вашингтон мог теперь 
быстро перебросить свои войска через континент, что укрепляло его влияние. 

---

Таким образом, в одной стране за другой возникало новое мощное образование - 
нация. Из-за этого карта мира поделена на четко обозначенные, разной формы пятна 
красного, розового, оранжевого, желтого или зеленого цвета, а национально-
государственная система стала одной из основных структур цивилизации Второй волны. 
И в возникновении наций прослеживается хорошо знакомое воздействие 
индустриализма: побуждение к интеграции. 
Но побуждение к интеграции не замыкает каждую нацию-государство в пределах 
своих границ. Для своего жизнеобеспечения индустриальная цивилизация должна 
подпитываться извне. Она не сможет выжить, если не интегрирует остальной мир в 
денежную систему и не станет управлять этой системой в своих интересах. 
Весьма существенно, как она это делает, поскольку данное обстоятельство 
чрезвычайно важно для понимания мира, который создает Третья волна.