Эльчин Сафарли Дом, в котором горит свет

37. Любить. И нет ничего лучше
Флора,
сегодня с самого утра меня одолевает стыд перед вами. Перечитала прошлые
письма и заметила, как настоящее отдаляет меня от того, что было до моего приезда
сюда. Понимаю, что река времени – бурлящая, спокойная, всегда разная – несется
быстрее жизни, подхватывая людей со своих бесконечных берегов. Но я так боюсь
растерять в потоке ценное…
Вдруг заскучала по городу своего прошлого. Позвонила Катрин, единственному
человеку, с кем поддерживаю связь. Она жила на одной лестничной площадке со
мной и Борисом. Ей почти восемьдесят, она до сих пор работает акушеркой в местной
больнице. Давно зову Катрин в гости, но у нее роженицы, внуки и кулинарная школа,
где она преподает. Женщина-сила.
Рассказала Катрин о своей тревоге. Она, как всегда, нашла нужные слова. «Ани,
все движется, меняется, но внутри нас всегда есть неизменное. Все, кого ты любишь,
с тобой навсегда».
Вроде бы буря утихла, ветра не слышно. Откладываю ручку, выхожу из кухни, иду
к большому окну в комнате. Галим спит в кресле, закутавшись в плед, зажав в
кулачке игрушечного солдатика в красном мундире. В ногах у него свернулась Нуаж
– на звуки моих шагов навострила уши, но глаза не открыла. На улице все белым
бело, моря снова не видно.
Задвигаю шторы и вспоминаю фрагмент из прошлой жизни. Стою перед окном
нашей с Франком квартиры, жду мужа: вот-вот должен вернуться, принести к
завтраку булочек с изюмом. Утро, мне двадцать шесть, я не надела тапочки, мерзнут
ноги. На стене отрывной календарь – апрель. Под нашим окном – раскидистый куст
сирени, уже весь в листьях, и появились темно-лиловые кисти. До полного цветения
пять-шесть дней – предвкушаю. Сара только начала ходить в школу. Завтра, в
воскресенье, у нас билеты на «Золушку» – дочь захотела надеть на спектакль свое
голубое платье с белыми ласточками.
В переулке появляется Франк: коричневое пальто нараспашку, небритые щеки,
идет быстрыми, широкими шагами. В руках – бумажный пакет. Замечает меня в
окне, останавливается на секунду, улыбается, а потом забегает в подъезд. Иду
наливать чай с мыслью, что всей душой люблю этого человека и все, что с ним
связано. Такое божественное и одновременно земное чувство – любить. И нет ничего
лучше.
Флора, не существует общей, подходящей для всех философии жизни. Никто не
знает, как и что лучше для тебя. Только ты сама можешь знать – через собственные
успехи и ошибки. А если дела совсем плохи, приготовь булочки с изюмом, пригласи к
столу доброго человека – и пусть вам будет вкусно.

---

Плохое обязательно заканчивается. Часто при жизни.
Рисую улыбочку и обнимаю. Еще напишу.
Люблю,
Ани

---