|
El desierto de los tártaros
Евгения встретила Ниро Тьюлипа в Венеции, в холле роскошного
отеля “Даниэли”. Он был биржевым трейдером и проводил жизнь в
мотаниях между Лондоном и Нью-Йорком. В тот раз лондонские
биржевики прилетели в Венецию – в пятницу, в полдень, в мертвый сезон –
только для того, чтобы пообщаться с другими (лондонскими) биржевиками.
Непринужденно беседуя с Ниро, Евгения заметила, что ее муж время
от времени напряженно посматривает на них из-за барной стойки, тщетно
пытаясь сосредоточиться на разглагольствованиях своего старого приятеля.
Евгения подумала, что была бы не прочь почаще встречаться с Ниро.
Они снова увиделись в Нью-Йорке, сначала тайно. Муж Евгении,
профессор философии, отнюдь не страдал от нехватки свободного времени;
он стал проявлять повышенный интерес к тому, что делает супруга, и
контролировать каждый ее шаг. Она все больше лгала, а он все усиливал
контроль. Тогда она бросила мужа, позвонила своему адвокату, который к
тому времени уже был подготовлен к подобному повороту событий, и стала
встречаться с Ниро в открытую.
Ниро тогда с трудом передвигался после крушения вертолета – везение
в денежных делах вскружило ему голову, и он стал без меры рисковать
своей жизнью. При этом в финансовых вопросах он по-прежнему проявлял
почти
маниакальную
сверхосторожность.
Он
несколько
месяцев
провалялся в лондонской больнице, едва способный читать и писать, с
трудом заставляя себя не смотреть с утра до ночи телик, перебрасываясь
шуточками с медсестрами и ожидая, пока срастутся кости. Он мог бы
нарисовать по памяти потолок и четырнадцать трещин на нем или облезлое
белое здание напротив и все его шестьдесят три окна, нуждающиеся в
услугах мойщика.
Ниро хвастался, что, когда выпьет, свободно болтает по-итальянски,
поэтому Евгения принесла ему почитать “II deserto”. Романов Ниро не
читал, придерживаясь мнения, что “их интереснее писать, чем читать”.
Поэтому он положил книгу у изголовья кровати и почти позабыл о ней.
Ниро и Евгения были словно день и ночь – во всем противоположны
друг другу. Евгения сочиняла по ночам и ложилась под утро. Ниро, как все
трейдеры, вставал чуть свет даже по выходным. Ровно час, и не более, он
работал над своим “Трактатом о вероятности”. Этот труд он писал уже
десять лет; мысли о том, что надо бы побыстрее закончить его, посещали
Ниро, только если его жизни угрожала непосредственная опасность.
Евгения курила; Ниро заботился о здоровье и ежедневно проводил не менее
часа в спортзале или в бассейне. Евгения любила общество интеллектуалов
и богемы; Ниро чувствовал себя свободнее в компании бизнесменов и
брокеров из тех, что хорошо знают жизнь, но никогда не учились в
колледже и говорят с ужасным бруклинским акцентом. Евгения не могла
понять, как Ниро, человек с классическим образованием и полиглот, может
общаться с людьми этого сорта. Хуже того, она испытывала воспитанное
Пятой республикой отвращение к богатству, не прикрытому внешним
лоском образованности и культуры, и ей были противны эти бруклинские
молодчики с волосатыми толстыми пальцами и гигантскими счетами в
банке. Бруклинские же приятели Ниро считали, что она много о себе
воображает. (Экономический подъем повлек за собой массовую миграцию
смекалистых неучей из Бруклина на Стейтен-Айленд и в Нью-Джерси.)
Ниро тоже был далеко не чужд снобизма, но он иначе определял элиту:
делил людей на тех, кто “рубит фишку” (не важно, бруклинцы они или
нет), и на всех остальных, независимо от уровня образования и глубины
внутреннего мира.
Несколько месяцев спустя, расставшись (с невероятным облегчением)
с Евгенией, Ниро открыл “Пустыню” – и эта книга его поглотила. Евгения
предчувствовала, что Ниро, как и она сама, отождествит себя с Джованни
Дрого, главным героем “Пустыни”. Так и случилось.
Ниро начал чемоданами скупать (плохой) английский перевод романа
и раздаривать всем, кто с ним хотя бы здоровался, включая своего нью-
йоркского портье, который не то что читать, но и говорить по-английски
почти не умел. Но Ниро так увлекательно пересказывал сюжет, что портье
заинтересовался, и Ниро заказал для него перевод книги на испанский язык
– “El desierto de los tartaros”.
Do'stlaringiz bilan baham: |
