Буракова, Л. А. Б91 Почему у Грузии получилось / Л. А. Буракова. – М. Ооо «Юнайтед Пресс»

Глава 3. Урок первый: дебюрократизация
Для начала мы попросили глав департаментов описать суть своей 
работы на одной странице. Именно на одной, чтобы все было оче-
видно, а то они любят много писать, так что ничего не понятно. 
Мы сказали, если больше одной страницы – не будем вообще рас-
сматривать. После чего выяснилось, например, что некоторые де-
партаменты де-факто вообще отсутствуют. Конечно, трудно было 
увольнять, но по-другому не выходило, если здоровую систему 
объединить с больной, то здоровая не выживет.
Лили Бегиашвили делится опытом: все увольнения и приемы 
на работу были записаны на камеру, чтобы в случае судебных 
исков не возникло проблем: «Это полностью оправдалось. Все 
знали, что их снимают, и они не могли ничего придумать для 
суда. И из трех тысяч конкурсантов в суд пошел только один, но 
мы все равно выиграли».
В итоге общее количество министерств было сокраще-
но с восемнадцати до тринадцати. Восемнадцать госдепар-
таментов были преобразованы в подведомственные мини-
стерствам учреждения, причем общее количество подведом-
ственных агентств и учреждений уменьшилось с пятидесяти 
двух до тридцати четырех, а численность сотрудников мини-
стерств и ведомств снизилась почти вдвое.
«Безусловно, в хорошо работающем обществе так делать 
нельзя. В этом смысле наш радикализм основан был в том чис-
ле и на осознании глубины кризиса», – замечает в связи с этим 
Бендукидзе.
С января 2005 года фактически началась реформа опла-
ты труда на государственной службе. Был установлен мак-
симум – зарплата министра, эквивалентная 1800 долларам, 
и минимум – 70 долларов. Причем между этими двумя грани-
цами жестко закрепленных градаций не существует: каждый 
министр в своем ведомстве может устанавливать любую зар-
плату. Тем самым была полностью устранена неработавшая 
система единой тарифной сетки. В результате оптимизации 
численности чиновников и увеличения бюджетных поступле-

---

64
Почему у Грузии получилось
ний
1
в 2004–2005 годах стало возможным повысить зарплату 
госслужащим в пятнадцать раз.
«Если у чиновника зарплата была 20 долларов, как ему 
можно поручить бороться с коррупцией? Лучше, чтобы этого 
сотрудника не было и этих функций не было. То есть сделать 
аппарат меньше, повысить многократно зарплату и упразднить 
эти – иногда даже теоретически ненужные – функции», – пояс-
няет Вато Лежава. 
Рост зарплат сделал госсектор конкурентоспособным, что 
позволило привлечь квалифицированные кадры. До этого 
оплата труда в частном секторе в разы превосходила зарплату 
на госслужбе. Министр получал 63 доллара, рядовой чиновник 
в департаменте – 17 долларов, в то время как прожиточный 
минимум для мужчины трудоспособного возраста в 2004 году 
составлял 44 доллара. Не вызывает сомнения, что совокупный 
доход государственных служащих складывался не только из ле-
гальных источников.
«С 1994 года я работала в парламенте, и у нас зарплата была 
намного выше, чем в министерствах. Я вообще не понимала, 
какая у нормального человека должна была быть мотивация, 
чтобы идти работать в министерство», – говорит Лили Бегиа-
швили.
Именно силами новых людей стала возможной успешная 
борьба с коррупцией, красноречивым доказательством кото-
рой служат результаты национального опроса Кавказского ис-
следовательского центра (CRCC): в 2007 году только 1 процент 
респондентов признались, что давали взятку за предыдущие 
двенадцать месяцев (для сравнения: в Армении – 8, в Азербай-
джане – 20 процентов)
2
.
Увидев в контрольно-пропускном пункте на грузино-
турецкой границе плакат с надписью на всех языках стран-
1 
Подробнее см. раздел «Налоговая реформа» пятой главы.
2 
Georgia Human Development Report by UNDP. The Reforms and Beyond. 2008 
(hdr.undp.org/en/reports/nationalreports/europethecis/georgia/NHDR- 
Georgia-2008.pdf).

---

65